Сначала услышали звук приближающихся моторов, потом показались мотоциклисты. Ехали они медленно, пулеметчики в колясках хищно водили стволами пулеметов по сторонам, готовясь к немедленному отражению любой атаки.
Лязгая гусеницами, за мотоциклистами полз танк Т-III, а уже за ним – три бронетранспортера. По численности – около роты живой силы.
Михаил ждал, когда по команде политрука откроют огонь с перекрестка. Открыть огонь раньше времени – значит обнаружить себя.
Колонна приближалась. Мотоциклисты уже были не более чем в ста пятидесяти метрах от позиции группы политрука.
Огонь с позиций ударил неожиданно. Стреляли из автоматов и винтовок.
Мотоциклисты пытались развернуться, но огонь был жестоким – почти в упор. Уйти удалось только одному мотоциклисту. На дороге лежали перевернутые мотоциклы и трупы немцев.
Главную опасность представлял танк. Он полз, не снижая скорости. Вот он сделал короткую остановку – выстрел! Раздался взрыв, на перекрестке взметнулись комья земли. Танк двинулся вперед. «Чего же из противотанкового ружья не стреляют?» – волновался Михаил.
С наших позиций ударил выстрел. Стреляли именно из ПТР[6] — уж слишком громким он был, ни с каким другим стрелковым оружием не спутаешь. Однако танк упорно продолжал двигаться вперед.
Вот он сделал короткую остановку и опять выстрелил. И почти тут же прозвучал еще один выстрел из ПТР. С танка сорвало гусеницу.
— Молодцы, хлопцы! Теперь добивайте!
Слева и справа лишенный хода танк обошли немецкие бронетранспортеры, остановились. Под прикрытием пулеметного огня из них стали спешиваться пехотинцы, укрываясь за бронею корпусов.
Наступила решающая для Михаила минута. Сбоку, с холма, бронетранспортеры были отлично видны.
— Огонь! — внезапно осипшим голосом крикнул он. Пулеметчики только того и ждали. Первый номер уже держал на прицеле пехоту. Фланговый неожиданный огонь как железной метлой прошелся по вражеским солдатам. Группа из ближнего к холму бронетранспортера была почти полностью уничтожена.
Михаил тоже дал несколько очередей из автомата. Рядом хлопали винтовочные выстрелы двух бойцов. Немцы, оказавшись с двух сторон под перекрестным огнем, залегли.
Михаил заметил, как начала поворачиваться в их сторону башня танка.
— Берегись, танк! — крикнул он.
Пулеметчики тоже заметили грозящую опасность. Они сползли с холма вниз, на противоположную сторону холма, таща за собой «максим». Через несколько секунд на месте бывшей пулеметной точки грохнул взрыв. «Вот сволочь, теперь головы поднять не даст!» – возмутился про себя Михаил.