– Привет, Джонатан! Как жизнь? Садитесь… куда-нибудь. Могу вам кое-что показать.
Он полез в свой чемодан.
– Вот это… для начала.
Из квадратного белого конверта Ривз достал лист бумаги с отпечатанным на машинке текстом и протянул его Джонатану.
Письмо на английском было адресовано в «Суисс Бэнк Корпорейшн» и подписано Эрнстом Хильдесхаймом. В нем содержалась просьба открыть банковский счет на имя Джонатана Треванни, сообщался адрес магазина Джонатана в Фонтенбло и говорилось, что прилагается чек на восемьдесят тысяч марок. Письмо, которое держал в руках Джонатан, было копией, заверенной подписью.
– Кто такой Хильдесхайм? – спросил Джонатан, а сам тем временем думал о том, что немецкая марка стоит примерно в один и шесть десятых раза больше французского франка, так что восемьдесят тысяч марок составляют больше ста двадцати тысяч французских франков или около того.
– Бизнесмен из Гамбурга. Я несколько раз оказывал ему кое-какие услуги. Хильдесхайм вне подозрений, в его отчетах эта сумма не значится, так что ему нечего опасаться. Он прислал именной чек. Дело в том, Джонатан, что деньги переведены на ваше имя, отправлены вчера из Гамбурга, поэтому на следующей неделе у вас будет персональный счет. Это сто двадцать восемь тысяч французских франков.
Ривз не улыбался, но вид у него был довольный. Он потянулся к коробке, стоявшей на письменном столе.
– Голландскую сигару? Очень хороши. Джонатан с улыбкой взял сигару, но только потому, что это было для него нечто новое.
– Спасибо.
Он прикурил сигару от спички, которую поднес Ривз.
– И за деньги спасибо.
Это даже не треть. И не половина. Но этого Джонатан не мог произнести вслух.
– Да, хорошее начало. Парни из гамбургского казино вполне довольны. Двое других членов семьи Дженотти – еще одна мафиозная группировка, которая там крутится, – утверждают, что ничего не знают о смерти Сальваторе Бьянки, но, разумеется, другого они и не могли сказать. Теперь мы хотим убрать одного из Дженотти как бы в отместку за Бьянку. И это должна быть большая шишка, capo[52] – на ступень ниже босса, понимаете? Есть один человек, его зовут Вито Марканджело. Почти каждый уикенд он ездит из Мюнхена в Париж. У него в Париже подружка. Он главный над бизнесом наркотиков в Мюнхене – во всяком случае, главный в своей семье. Между прочим, что касается наркотиков, Мюнхен сейчас будет даже поживее Марселя.
Джонатан слушал вполуха, дожидаясь момента, когда можно будет сказать, что он не собирается браться за очередное дело. Между тем в умонастроении Джонатана за последние сорок восемь часов произошли перемены. Странно, но само присутствие Ривза оказывало на него действие, лишая его сил возражать, отчего их разговор становился вполне конкретным. Да и о том, что у него, вероятно, в Швейцарии уже имеются сто двадцать восемь тысяч франков, нельзя забывать. Джонатан как сел на краешек кресла, так и сидел, не двигаясь.