Наконец он отпустил ее. Ошеломленно заморгав, Нина подумала, что ее, вероятно, околдовал какой-то мифический бог.
— У вас глаза искрятся, — пробормотал Лоренцо и провел большим пальцем по нежному изгибу ее подбородка.
— Разве? — Она не знала, как освободиться от этого наваждения.
— Можно я их нарисую?
— Нарисуете?
— И все остальное тоже. — Он наклонился и чмокнул ее в нос.
Смущенная Нина молча наблюдала за тем, как Лоренцо схватил блокнот и стал искать чистый лист. Затем он открыл коробку с красками, налил воды в миску и выудил из пучка подходящую кисточку.
— Вы никогда не говорили, что умеете рисовать, — она наконец обрела дар речи.
— А вы никогда не спрашивали, — буркнул он, смешивая краски.
— Но вы задавали такие наивные вопросы, например, почему я использую много голубого цвета, когда рисую тени.
— Да потому, что у каждого свои собственные методы. Я склонен рисовать тени серой краской. Каждый по-своему воспринимает мир, вот почему все картины разные.
Нина удивленно смотрела на него. Он улыбнулся.
— Вы со мной не согласны?
Ей удалось выдавить из себя смех.
— Я просто поражена, вот и все. Я не предполагала в вас художественных способностей.
Да если бы она об этом догадалась раньше, то вообще не смогла бы рисовать в его присутствии!
— Не подглядывайте, пока я не закончу. — Он поднял темноволосую голову и кивнул на каменную скамью напротив. — Сядьте там. Так мне лучше видно, да и искушения меньше…
Нина вскочила и одернула майку. Он опять поддразнивает ее? Она не стала спрашивать, а пересела на другую скамью, где с каменного постамента на нее уставилась Минерва. Лучше быть от него подальше!
Мысли роились у нее в мозгу. Она старалась не думать о его словах и не обращать внимания на взгляды, которые он бросал на нее.
Факты говорили сами за себя. Их тянет друг к другу, хотя они скрывают это, занимаясь каждый своими делами. Но стоит одному из них потерять бдительность и допустить, чтобы между ними что-нибудь произошло, как это ужасно осложнит им жизнь.
Лоренцо глубоко увяз в проблемах Джо, но знает про него далеко не все. И доказательством тому служит она, Нина Паркер. Лоренцо ничего не известно о незаконной дочери Джо, а для нее слишком опасно дать волю чувствам. Лоренцо сказал, что эта женщина, София, подходит ему и что им следовало давно пожениться, но что-то помешало. Теперь им не нужны новые осложнения. А что Лоренцо имел в виду, говоря о темном прошлом Джо? Может, та красивая девушка, ее сестра, имеет к этому какое-нибудь отношение?
Как грустно быть совсем рядом с отцом и не встретиться с ним! Хоть бы просто пожелать ему счастья, не называя себя.