На мгновение, впервые за много лет, в его памяти возникли образы собственных сестёр, Андрии и Фебы, которых он всегда презирал. Он правильно поступил, что бросил их, потому что единственным способом восстановить репутацию и честь семьи был тот, который он выбрал, вернее сказать, на который он был вынужден пойти. Путь Легионов Астартов, звёздных воинов. В сложном плетении Вселенной его путь представлялся золотой нитью, в то время как путь сестёр был блеклым и серым, затерявшимся в люмпеновском клубке простых обывателей. Эта безликая людская масса плодила себе подобных и умирала, не оставляя следа, в миллионах миров, но она была подобна дрожжевой закваске, без которой не смог бы развиться и созреть дух, служивший пищей Богу-Императору.
Задача десантников состояла в том, чтобы защищать эту закваску от загрязнений и порчи…
Что они и делали с помощью огня и молний.
Было ли это «высшей справедливостью», о которой что-то лепетал Веленс? Вот именно, лепетал, даже ещё с таким ханжеским видом! Когда сам Веленс ни с того ни с сего взял и бросил собственную родню! Должно быть, брат Ереми просто лицемер.
Размышляя об этом и все более раздражаясь, Лександро чувствовал, что теперь сам стал объектом лицемерия Веленса…
Феба и Андрия… Красивая парочка, внешне напоминавшая Лександро… Утончённые… Изысканные…
Даже сейчас, несмотря на каменные мышцы, покрывавшие его укреплённый керамикой костяк, Лександро оставался самим собой.
Андрия и Феба… Лица… Имена… Всё же в них не было той телесной завершённости, которую чувствовал он сам, – сильный и совершенный. Теперь, старясь представить их себе, Лександро уже не мог постичь совершенно чужой ему анатомии родных сестёр. Анатомии… женщин.
Сестра… Мать… проститутки высшего уровня, с которыми развлекались Великолепные Фантазмы… все это отошло на задний план, превратившись в поблекших призраков.
Покинутых призраков прошлого.
Лександро устремил взгляд на Веленса, и на какое-то мгновение произошло единение их мыслей. Его осенило, что Веленс никогда не покинет Лександро. Он будет преследовать его вечно в своём желании закончить какое-то невыполнимое уравнение, решением которого занят его ум. И этот ум не даёт брату Ереми покоя, заставляя его стремиться к высокому и недостижимому идеалу.
Капеллан прошёл к аналою. Из хранилища священных сосудов он извлёк позолоченный голопроектор и вставил в него кубик с записью.
В осветившемся пространстве над столами появилось изображение дворца лорда Саграмосо… повторился его взрыв, взметнувший кверху чёрный корабль.
Следующая сцена была по всей видимости отснята с имперского крейсера на орбите. Съёмка велась издали и была некачественной. На орбиту Каркасона выходил большой корабль. Произошёл его взрыв. Корабль распался, и его обломки пропали из виду.