— Думаю, около часу. Потом мне пришло в голову, что она, возможно, уже вернулась, так что я поспешил домой. Но дома было пусто, — проговорил он с отчаянием и закрыл лицо руками.
Андерс Кнутас и Карин Якобсон молча ждали.
— Вы готовы продолжать? — спросил Кнутас.
— Не могу поверить, что ее больше нет, — прошептал он.
— Что происходило, когда вы вернулись в дом?
— Дома было пусто, и я подумал, что она, наверное, отправилась к соседям. Я позвонил им, но и там ее не оказалось.
— Кто эти соседи?
— Ларсоны. Жену зовут Эва, а мужа — Рикард. Эва — подруга детства Хелены. Они живут здесь круглый год, их дом чуть в стороне от нашего.
— Им не было известно, куда она могла пойти?
— Нет.
— Кто снял трубку?
— Эва.
— Ее муж был дома?
— Нет, у них же свое хозяйство, он уже ушел работать.
Пер Бергдаль прикурил следующую сигарету, затянулся и закашлялся.
— Что вы сделали после этого?
— Я лег на кровать и стал ломать голову, куда еще она могла пойти. Тут у меня мелькнула мысль: а вдруг она упала, повредила себе что-нибудь и не может встать? Так что я снова отправился на поиски.
— Куда?
— В сторону моря. Туман немного разошелся. Я видел ее следы на песке. Поискал и в лесу тоже, но не нашел. Потом вернулся домой.
Его лицо сморщилось. Он заплакал тихо, беззвучно. Слезы текли по лицу, смешиваясь с соплями, но он не замечал этого. Карин не знала, как поступить. Решила не вмешиваться. Он глотнул воды и снова взял себя в руки. Кнутас продолжил допрос:
— Откуда у вас эти царапины на шее?
— Что-что? А, вот эти… — Пер Бергдаль рассеянно провел рукой по горлу.
— Эти, эти. Похоже, вас кто-то оцарапал, — проговорил Кнутас.
— Дело в том, что вчера у нас была вечеринка. Мы пригласили несколько человек, — собственно, это старые друзья Хелены. Мы ужинали и веселились. Пожалуй, все немного перепили. У меня вообще бывают приступы ревности. В смысле — я иногда просто теряю контроль над собой, и такое случилось вчера вечером. Один из парней стал приставать к Хелене, когда они танцевали.
— В чем это выражалось?
— Ну, он ее лапал… ну, больше, чем это обычно делают в танце. И не один раз. А я был пьян и дико разозлился. Я вывел Хелену из комнаты и высказал ей все, что думаю. Она пришла в ярость. Тоже ведь перебрала. Начала орать на меня и драться — расцарапала меня…
— Что было потом?
— Я ударил ее. Дал ей пощечину, а она убежала в ванную и заперлась там. Раньше я никогда ее пальцем не трогал, — заверил он, жалобно глядя на Кнутаса. — А потом Кристиан вышел со мной разбираться. Тот самый, с которым она танцевала, — я и ему врезал. Дать сдачи он не успел, потому что нас тут же разняли остальные. Потом всё успокоилось, все разъехались.