— Рован, бросьте нож!
Он запустил нож через всю комнату, в сторону камина.
— Пусть ни у кого не будет оружия, — сказал он, но его голос звучал грозно.
— Прошу вас, не деритесь! — умоляюще воскликнула Гвинет.
Рован в ответ только посмотрел на нее: он был уверен, что в его взгляде отражается ярость, от которой сжимались его мускулы.
— Не деритесь, прошу вас! — повторила девушка.
Рован не был уверен, что Дадли не солгал, когда дал понять, что Елизавета любит его настолько, что поверит любой его лжи. Елизавета была отнюдь не глупа. Но она всегда делала то, что ей нужно, и могла простить даже величайшее оскорбление ради достижения более важной цели.
Боже, как Рован ненавидел Дадли в эту минуту! Он готов был задушить этого человека голыми руками. Но если он это сделает, его повесят.
А если его повесят…
Тогда жизнь Гвинет будет в большой опасности.
— Рован, — шепнула она и отошла от него.
Ее гладкая голая спина блестела от тепла и влаги после купания. Она плотней закуталась в полотенца, приблизилась к Дадли и ударила его по лицу.
Дадли был так поражен, что только потер рукой ушибленный подбородок.
— Вы фаворит королевы, а не мой, — напомнила ему Гвинет. — И если вы собираетесь еще хотя бы раз застать меня врасплох, то вам не нужно бояться смерти от руки лорда Рована: я обещаю вам, что убью вас сама. У нас в Шотландии даже девиц учат не только очаровывать мужчин, но и защищать свою жизнь при нападении иноземцев.
Ее вспышка поразила Дадли больше, чем любая из угроз Рована. Но тот все равно посчитал необходимым добавить силы ее словам и пообещал:
— Если вы снова приблизитесь к ней, Дадли, я убью вас.
Тогда молодой лорд рассмеялся, но смех был притворный.
— Я не знал, лорд Рован, что эта леди — ваша любовница.
— Мои отношения с леди вас не касаются. Она — одна из фрейлин Марии Шотландской и заслуживает вашего уважения.
Дадли взглянул на Гвинет:
— Вы не там ищете власть. Лорд Рован принадлежит к побочной ветви королевской семьи.
— Я не ищу власти, Дадли. И даже чем больше я вижу, что такое власть, тем меньше жажду ее. А теперь убирайтесь отсюда!
— А если я скажу вам, что я пришел сюда с разрешения королевы Елизаветы? — тихо спросил Дадли.
— Я бы сказал, что вы лжете, — ответил ему Рован.
Но улыбка все же исчезла с его лица. Может ли Елизавета быть настолько двуличной?
— Убирайтесь! — повторил он слова Гвинет.
— Любезные лорды и милейшая леди! Что здесь происходит? — вдруг спросил еще один голос.
Рован повернулся. В дверях стояла королева, а сзади нее — еще несколько придворных. Что бы Елизавета ни думала на самом деле, ее лицо выражало лишь огромное потрясение.