Как бы сегодня не грянул гром: Нокс страшный человек. И фанатики тоже очень опасны.
Джону Ноксу еще не было и пятидесяти. Взгляд у него был пристальный и пронзительный. Этот священник большой приходской церкви в Эдинбурге имел огромную класть над людьми. Однако он вел себя достаточно вежливо, соблюдая все правила приличия при встрече с королевой, а та в ответ сердечно приветствовала его и сказала, что они могут поговорить наедине. Тогда ее брат Джеймс, Рован и Гвинет заняли места на стульях ближе к огню, на некотором расстоянии от собеседников, так, чтобы можно было наблюдать за ними, но нельзя было вмешаться в разговор.
— Скверная стоит погода, верно? — добродушно обратился лорд Джеймс к Гвинет, когда они заняли предназначенные им места.
— Да, кажется, осень мстит нам за что-то, — ответила Гвинет.
Джеймс улыбнулся, но Рован не рискнул произнести ни слова, только внимательно наблюдал за молодой фрейлиной. На самом же деле все они внимательно прислушивались к разговору, который вела королева, хотя и делали вид, будто ведут свой, отдельный разговор.
Вначале все, казалось, шло хорошо. Нокс был вежлив, хотя и резок, а Мария твердо заявила, что не намерена вредить шотландской церкви. Затем Нокс начал излагать свои взгляды. И при этом шел напрямик, не проявляя никакой гибкости.
Мария хотела предоставить людям возможность выбирать, какую веру исповедовать, а Нокс горячо верил, что существует только одна истинная вера. Он настойчиво твердил: раз королева католичка, постоянно существует опасность, что католики восстанут, а иностранные католические правители со своими армиями попытаются навязать шотландцам свою веру.
— Одна месса пугает меня больше, чем десять тысяч вооруженных врагов, — парировал Нокс тоном борца за истину.
Мария снова попыталась прибегнуть к доводам разума:
— Я не угрожаю тому, что уже создано. Разве вы не видите, что я училась у великих ученых, знаю Библию, знаю моего Бога?
— Эти ученые заблуждались и вели вас по неверному пути.
— Но многие весьма ученые люди видят созданный Богом мир не таким, каким его видите вы, — запротестовала Мария.
И разговор снова стал двигаться по кругу.
— Люди имеют право восстать против государя, который не видит свет Божий, — заявил Нокс.
— Я совершенно уверена, что это не так. Я избрана Богом, чтобы быть вашей королевой, — резко ответила Мария.
— Нельзя, чтобы на троне находилось такое хрупкое создание, как женщина. Это случайное стечение обстоятельств и ничего более, как воля случая, — ответил Нокс.
— Дорогой мой, меня вряд ли можно назвать хрупкой: я намного выше вас, — возразила Мария.