— Люси, — сказала она, позвонив своей секретарше в Баттерси. — Да, и тебе тоже счастливого Рождества. Найди номер телефона Теи Макалистер и сообщи мне.
Вновь открывать для себя друг друга после целых шести лет самообмана и борьбы было утешительно и радостно. Они не могли наговориться друг с другом — о Поле, о Пиппе, о Руби, об Элен и Дэрмоте, о Джейн и Томе, и многом, многом другом. Но больше всего они говорили о своих чувствах. Они так радовались жизни, были так счастливы, что Лоренс с трудом заставил себя уйти за вещами. Когда он вернулся, они обнимались и целовались так неистово, словно разлучались не на час, а на месяц. Кирстен уже не сомневалась в том, что Лоренс любит ее, и убедилась, как он страдает из-за того, что причинил ей боль. Он нередко просыпался по ночам, крепко обнимал ее и шептал: «Не могу поверить, что ты рядом. Обними меня, Кирсти, обними покрепче и скажи, что любишь меня».
Каждое утро он приносил ей завтрак в постель, кормил ее, купал и занимался с ней любовью. Он шутливо поддразнивал ее и она смеялась, его сбивчивые признания наполняли радостью ее сердце.
Они вели себя как дети — гонялись друг за другом по всему дому, возились на полу и хохотали, пока страсть не стирала с их лиц улыбки и их не охватывало желание. Как и прежде, любовные игры добавляли пикантность их отношениям, и Лоренс не переставал удивляться, как он так долго жил без нее. Кирстен была неистощима на выдумки, и, как и он, ненасытна в сексе.
Раза два они ходили в кино, лакомились там кукурузой, держались за руки и целовались. Иногда они садились рядом, чтобы обсудить свой фильм, но проходило немного времени и их неудержимо тянуло друг к другу. Они никогда не ссорились и очень редко вспоминали о периоде отчуждения. Теперь все это было в прошлом, а зачем оглядываться назад, когда у них так много всего впереди?
Иногда в душу Кирстен закрадывались сомнения, но Лоренс умел вовремя успокоить ее словами любви. В такие моменты он проявлял безграничное терпение и был необычайно нежен, так что дело заканчивалось тем, что Кирстен начинала смеяться сквозь слезы. Он подшучивал над ней, говоря, что она только притворяется слабой и беззащитной, желая заставить его валять дурака. Отчасти в этом была доля правды.
Разногласие у них возникло только однажды — в канун Нового года, когда Лоренс попросил Кирстен поехать с ним и Томом на ужин к его родителям. Сначала Кирстен отказалась. Она не знала толком, почему ей так не хотелось этого. Может, она вспомнила, как Джейн говорила ей, что Пиппа не ладила с матерью Лоренса. Кирстен понятия не имела, кто из них был виноват в этом, но ей почему-то казалось, что с Теей Макалистер нелегко поладить. В конце концов Лоренс все же уговорил ее, призвав на помощь Тома. Кирстен не смогла устоять перед умоляющими синими глазами отца и сына.