У адмирала от таких мыслей разболелась голова, но еще одна догадка пришла к нему. 'Барбаросса' — план военного вторжения в СССР, план 'Ост' — план тотального уничтожения русского населения. Вот оно, план 'Ост'. Если он действительно существует, а судя по поведению Гимлера, который в последнее время выглядит не лучшим образом, это так, значит в той или иной мере его начнут исполнять, вызвав, таким образом, ненависть русских, а раз они победили, то дорогой ценой, все таки Рейх, это не глупая и чванливая Польша.
Зимин указывает Сталину на возможные ошибки, и, судя по дополнительным данным, среди генералитета у русских начались подвижки, которые нельзя объяснить обычными причинами.
'Сталин меняет своих генералов, исходя из информации предоставленной Зиминым, а значит он точно уверен, что те, кого отстраняют от командования, в будущем себя проявят не с лучшей стороны. Нам для этого понадобилась война в Европе и в Африке, а у них готовый анализ из будущего. Это только начало, раз они стали вмешиваться напрямую. Тогда понятно, почему поворот Гудериана на Юг оказался сопряжен с такими тяжелыми боями и великолепно подготовленной, эшелонированной линией обороны. Они точно знали об этом повороте и заранее подготовились, так же как и о фланговом ударе 1-й танковой группы. Уже сейчас известно, что работы по постройке линии обороны под Конотопом начались задолго до появления даже предпосылок о повороте войск Гудериана'.
Канарис откинулся на кресле, закрыл глаза, в которые предательски заполнились влагой. Ему было обидно, даже не обидно, а тоскливо от того, что дело его жизни уйдет в небытие, что снова Германия станет на колени перед врагами. Только тогда это были англичане, французы и американцы, а теперь русские варвары. Наверно такую обиду и разочарование чувствовал Клаус, когда получил эту информацию.
На въезде в город колонну остановили на контрольно-пропускном пункте, и пока проверяли документы, Канарис с одобрением рассматривал позиции противотанковой батареи, прикрывающей въезд в город со стороны разгромленной станции. В штабе корпуса уже прекрасно осведомлены по поводу русской группировки в тылу и панически собирают все свободные части для локализации угрозы.
Когда бронетранспортер остановился возле школы, выбранной для размещения штаба корпуса, на крыльцо вышел лично командующий корпусом генерал-лейтенант Ханс фон Обстфельдер, встречать высокого гостя, прибывшего при таких странных обстоятельствах. Они прошли в один из классов, специально переоборудованный под комнату совещаний командования корпуса. Канарис с интересом рассматривал школьную доску, на которой осталась написанная мелом фраза 'Домашняя работа', на портреты русских классиков, развешанные по стенам, и в первый раз в жизни, с грустью, подумал, что за все рано или поздно придется заплатить.