– Все я прекрасно знаю! - Ирка зло швырнула пакет с чипсами в угол каюты. - Давай!!! Выгони меня! Отправь копать тоннели на вонючий Марс! Ты же у нас крутой!
– Я не понимаю тебя. - Мне с трудом удавалось держать себя в руках. - Ты так сильно хочешь со мной поругаться? Я же говорю - у меня все в порядке, я уходил по делам, я тебе не вру! Какие доказательства мне предъявить в следующий раз?
– Ладно. - Девушка поджала под себя ноги и обхватила руками колени. - Делай что хочешь. Приказывай! Распоряжайся мной как угодно! Я ведь для тебя всегда теперь буду «не в том положении»!
Мне очень сильно хотелось выкрикнуть в ответ массу обидных слов, потом плюнуть и уйти куда-нибудь, оставив ее лежать тут в слезах. Что ей от меня нужно? Зачем устроила эту глупую истерику?
Я уже готов был осуществить задуманное, когда Ирка вдруг соскочила с койки и обняла меня, прижимаясь всем телом.
– Я так боюсь тебя потерять, Сережа! Я тебя люблю! Люблю-люблю-люблю! Ты у меня самое лучшее, что в жизни было. Мне так страшно. Не оставляй меня! Не бросай меня, пожалуйста. Я толстая, знаю. Но я буду худеть. Хочешь, я вообще ничего есть не буду. Я тут про яблочную диету читала - по десять килограммов в месяц можно сгонять. Или могу волосы отрастить и покрасить, я ведь тебе такая нравилась раньше. Что мне сделать? Скажи! Я буду твоей собачкой. Можешь ноги об меня вытирать, только не бросай! У меня в целом мире больше никого не осталось.
Она была такая жалкая и такая родная. Как после этих слов я мог накричать на нее?
Конечно же, я обнял Ирку, погладил по голове и прошептал на ухо:
– Прости меня. Я постараюсь больше не бросать тебя на целый день. Не надо ничего с собой делать, ради бога! Чуть больше двигайся, чуть меньше лопай чипсы и бликерсы - вот и весь рецепт.
Ирка начала всхлипывать, все сильнее вжимаясь в мое плечо.
Такой ли она была в детстве? Пожалуй, совсем не такой. Тогда она действовала решительно, независимо, агрессивно, теперь же превратилась в размазню. Впрочем, нет. Я не прав. Ее решительность и страсть никуда не испарились, утратила она только независимость. Но на этом фоне все остальные яркие качества характера как-то поблекли и сместили акценты. Ирке нужна была опора, она устала жить одна.
Мне же сейчас, наоборот, было совсем не до того, чтобы этой опорой становиться.
В конце концов мы так и уснули, обнявшись. А наутро я убедился, что больше никаких обид со стороны Ирки нет, и ушел в каюту-дельфинарий, чтобы взглянуть на обитавшего там морского зверя. Смирнова решил не трогать. Ирка в курсе, где я, так что если будет надо - агент сможет найти меня через нее.