Потом пришла мысль, что если ребята живы, то одного они меня не бросят, а учитывая, что за то время, пока мы эсэсовцев уничтожали, Бродяга скорешился с местным подпольем — шансы на мое освобождение резко возрастали.
Затем, в соответствии с народной мудростью, я решил поспать и разбираться с проблемами при свете дня.
* * *
Когда Александру доложили, что во время банальной разведки в деревне группа напоролась на засаду, первой мыслью было: «Ну вот, допрыгались!». Но вторая часть сообщения порадовала его еще меньше. Зельц, захлебываясь, верещал в наушнике что-то про то, что «товарищ старший лейтенант пропал», «немцы — везде» и прочую паническую мутотень. Пришлось рявкнуть с обильным использованием «второго командного», после чего поток информации несколько упорядочился:
— Товарищ майор, Арт в деревню с одним из «партийных» пошел. Без оружия и рации. А тут полицаи навалились. Мы на выручку пошли, а из леса мотопатруль — два грузовика с фрицами. А нас всего трое…
— Так, понятно. Что сейчас творится?
— В деревне стрельба началась. Наших, наверное, ловили. Потом несколько взрывов было…
— Несколько — это сколько?
— Три.
— Так и отвечай в следующий раз! — точное количество взрывов было, конечно, не важно, но воспитывать Зельца надо. Пусть парень мысли в порядок приведет, а то, как в бессмертной кинокомедии: «Все пропало, шеф! Все пропало!»
— Слушаюсь! — голос Дымова стал уверенней.
— И про код не забывай!
— Так точно! Гады сейчас в… кусты пошли. Цепью. Несколько минут назад погрузили тушки на колеса и спешно умчались.
— «Двухсотые» или «трехсотые»?
— Я не очень разглядел, но и те и те были вроде…
— Давай ориентир, мы скоро подтянемся. И наблюдение продолжай! Отбой.
— Понял. Отбой.
«Судя по наличию „тушек“, Антона тепленьким взять не удалось… Что уже хорошо! А если обратить внимание на то, что немчура за прочесывание принялась, то — совсем хорошо! Значит, Тохе удалось в лес ускакать. Будем его сами искать», — и, высунувшись из штабной палатки, Александр громко скомандовал:
— Отряд, в ружье!
* * *
На этот раз побудку мне устроил один из соседей, запнувшийся о мои ноги. Открыв глаза, я с трудом (хотя и легче, чем это получалось ночью) сел. Народу под навесом существенно прибавилось, и большинство в настоящий момент куда-то торопилось. «Неужто завтрак?» Поднявшись на ноги, я заковылял вслед за всеми. Рядом два бойца несли на плечах третьего, ноги которого были замотаны грязным бинтом.
— Куда идем, товарищи? — спросил я их.
Один бросил на меня косой взгляд, но ничего не ответил, а вот губы второго зашевелились.