— Где моя сумочка? — спросила она сдавленным голосом, зайдя с улицы.
— У него, — ответил он.
— И что?
Вадик смотрел неотрывно, словно пытаясь прочесть ответ на вопрос у нее на лице.
Ответ пришел сам, открыв дверь в фойе плечом, — тот самый белесый тип с плохими зубами. В руках у него болталась женская сумочка.
— Ты что убежала? — спросил он у девушки, игнорируя всех находящихся в фойе.
Она отвернулась в сторону, глядя куда-то сквозь стекло, на машины, ожидая, что Вадик как-то разрешит проблему.
Вадик молчал, поводя плавающим, не цепляющимся ни за что взглядом: он не видел ни этого типа с сумочкой, ни нас, ни подружки своей.
Мне не хотелось ввязываться, но я сказал:
— Отдай ей сумочку.
— Пойдем в клуб, ты, — белесый тип, пройдя мимо Вадика и не ответив мне, потянул девушку за локоть. — Чего ты ломаешься, бля...
— Дружок, я с тобой разговариваю, — окликнул я его. — Отдай ей сумочку.
— Я тебе не дружок, — ответил он, не оборачиваясь. Голос его был нехорошо спокоен. Отвечающий таким голосом может развернуться и ударить коротким ударом в лицо тому, кто спросил.
— Ты мне вообще никто, — ответил я. — Сумочку отдай — и иди отдыхай с друзьями.
— У нас тут свои отношения, кто тебя зовет? — Тип наконец обернулся ко мне, вид у него был совсем неприветливый. — Я эту девушку знаю... давно. И я с ней общаюсь, — он медленно, почти мучительно цедил слова, словно они получались у него с трудом. — Ты тут кто? Полиция нравов? Тебе не объяснили твои обязанности?
— Мои обязанности тебя не волнуют, — ответил я. — Сумочка не твоя, даже если ты делил с девушкой один горшок в детском садике. Отдай сумочку, и общайтесь дальше.
Тип помолчал, улыбаясь. Выдержав паузу, показавшую, что он не меня послушал, а принял самочинное решение, ответил:
— Я отдам, а ты не суйся больше.
Тип протянул сумочку девушке, и она, схватив ее, вместо того чтобы пойти на улицу, снова забежала в помещение клуба.
— А ты вообще иди и заройся у себя за стойкой, — сказал тип Вадику и следом за девушкой вернулся в клуб.
— Ну что за дура! — выругался я в сердцах, когда мы остались с Семой вдвоем. — Какого черта она опять туда полезла?
Молоток тоже выругался — в том смысле, что белесый тип — наглец.
«Нервотрепка на всю ночь...» — подумал я о подруге Вадика.
Хотел закурить, но, не выдержав, пошел проследить, что там у них будет дальше.
Не увидел ни типа, ни подружки Вадика. Сам Вадик готовил кому-то коктейль.
— Где подружка твоя? — недовольно спросил я через чье-то плечо: к стойке было не протиснуться.
— Она наверх побежала, в гримерку, — ответил Вадик, не глядя мне в глаза.