Доктор достал из наружного накладного кармана светофильтры и надел их. Он после разговора шел, не оборачиваясь к Ефиму, но явственно слышал, как повизгивают, перебивая мерный скрип его унт, валенки шофера, семенившего на полшага сзади.
— По вербовке здесь? — спросил доктор. Светофильтры тут же запотели, и он протер их, вынув из-за пазухи аккуратно сложенный, чистый носовой платок. Доктор тщательно, на ходу тер стекла очков, и поэтому вопрос его прозвучал очень официально, даже резковато.
Ефим чуть помедлил с ответом:
— Сидел. Осел… Завязал.
Не дожидаясь приглашения, доктор открыл дверцу “газика”, сел в кресло:
— К больнице.
— Очень душевный человек был старый доктор, — мотор заработал сразу, словно ждал, когда Ефим дотронется до кнопки стартера. — Он лет тридцать жил здесь.
— Он был не доктор. Он фельдшер. Он не получал диплома врача.
— Вы давно получили диплом?
— В этом году.
— И сразу стали доктором?
— Да.
— Мало я с вас запросил…
Тогда доктор достал радиограмму и протянул ее Ефиму. Шофер покосился на бланк. Потом он пожал плечами, словно увиденное им было написано на незнакомом ему языке.
Машина остановилась у больницы.
— Минутку.
Владимир Петрович действительно вернулся через минуту.
— К магазину.
— Там нет спирта.
— Для меня найдут.
Ефим покосился на доктора и опять пожал плечами, точно слышал слова на незнакомом языке. Затормозил. Доктор вышел из магазина очень скоро. Он держал бутылку спирта.
“Такова цена человеческой жизни. Иногда…” — подумал Владимир Петрович с горечью и протянул бутылку Ефиму, который топтался у машины. Тот принял спирт равнодушно, даже с пренебрежением.
— Я ж на двоих.
— Простите… — сказал доктор. Он был молод, мо когда чересчур сердился, то старался говорить, как очень пожилые люди, как говаривал его отец.
— Вам и мне.
— Я слышал одно хорошее изречение, — сказал Владимир Петрович назидательно. Он любил назидания, когда исполнял служебные обязанности: считал, что это придает ему солидности. Л сегодня он хотел быть солидным и сердитым. — Я слышал одно отличное изречение, — снова проговорил Владимир Петрович, глядя на щуплую спину шофера. Он сказал это тоном главврача районной больницы, молодого врача, который очень дорожит своим авторитетом и знает, что персонал больницы надо держать в административной строгости и беспрекословном повиновении, иначе ему не стоило соглашаться на такой ответственный пост.
— Так вот, — продолжал доктор, глядя на щуплую спину Ефима, который позволил себе напомнить ему о его молодости и вдобавок усомнился в его способностях врача. — Так вот пить нельзя в двух случаях: когда работаешь и когда сражаешься.