— Один старый ковбой мне рассказывал, как однажды переждал такой же пожар, прижавшись к земле. Пламя прошло верхом и его не тронуло.
Леви приходилось кричать — рев пламени с каждой секундой становился все громче.
— Думаешь, нам тоже удастся?
— Не знаю. Чарли Хоббс мог и приврать, но это наш единственный шанс. Что бы ни случилось, держи себя в руках и не поднимай головы.
— Я не боюсь! — заявила Никки.
— Это хорошо. А то я как раз боюсь.
Никки притихла и извернулась, чтобы заглянуть ему в лицо.
— Ты? Боишься?
Теперь его серо-голубые глаза были очень серьезными.
— Ужасно. Смешно было бы не бояться. — Леви снова уложил Никки ничком и сказал ей на ухо: — Слушай, у меня в кармане кожаный мешочек. Он принадлежит твоему отцу. В случае чего отвези ему, ладно?
— Сам отвезешь! — отрезала Никки. Страшно было подумать, что кто-то из них может не вернуться. — Это небось тоже не мое дело, как с теми семенами!
Леви ничего не ответил. Может быть, удастся закрыть Никки от огня. Главное, что ей угрожает, — это задохнуться. Дым уже сейчас был такой густой, что казалось, будто воздуха не осталось совсем. Дышать было мучительно трудно.
Никки приподняла голову — огонь был футах в пятидесяти. Еще несколько секунд, и…
— Ложись! — рявкнул Леви, хлопнув ее по затылку.
Никки почувствовала, как он коснулся ее шеи — неужели поцеловал? — но тут же все исчезло в шипении, треске и реве. А вонь была еще страшнее рева: горящая смесь полыни, крови, пота, паленой шерсти, десятки других отвратительных запахов. Никки едва не задохнулась.
Пламя неудержимо неслось вперед, сметая все на своем пути. Оно ревело над ними, как огромный раскаленный паровоз. Никки опалило жаром, ее охватила паника, и она попыталась вскочить. Леви обхватил ее за талию, стараясь удержать, а Никки вырывалась изо всех сил. Внезапно у нее перехватило дыхание — Леви навалился на нее всем своим весом.
— Лежи, м-мать твою! — прорычал он.
В Леви было двести с лишним фунтов весу, так что Никки ничего не оставалось, как последовать его совету. Она чувствовала, как колотится у него сердце, слышала его прерывистое дыхание. Оттого, что Леви боялся не меньше самой Никки, ей стало совсем нехорошо.
Прошло несколько минут — часов — целая вечность, — и вдруг все кончилось.
Несколько секунд они лежали неподвижно, как были. Потом Леви отодвинулся. Он дотронулся до щеки Никки и окликнул ее. Никки, ошарашенная и растерянная, подняла голову.
— Мы живы?
— Похоже, да. — Леви оперся на локоть и огляделся. Вокруг простиралась почерневшая прерия. — Во всяком случае, мне так кажется.