Ничего подозрительного она не нашла. Только скучные бумаги махарани, старательно выполнявшей те немногие задания, которые были ей доверены.
На секунду ей стало жаль Судхану, потому что даже за их короткую встречу ее поразила аура неукротимой гордости и ума, исходившая от этой женщины. И все же она была заперта здесь, как тигрица в клетке.
Джорджи оглядела комнату, гадая, где искать дальше.
Подошла к белому трону и пошарила в подушках, на случай если в них что-то зашито.
Ничего.
Нужно спешить.
Она быстро осмотрела картины, ковры и гобелены, отодвигая их в поисках тайника.
Опять ничего.
Джорджи нахмурилась.
Оставались статуи. Некоторые могли быть пустыми. Поэтому она проверила все. Шива, Ганеша, Индра, Парвати… им нечего было скрывать. Но когда очередь дошла до статуи Кали ростом с саму Джорджи и выкрашенную в черный цвет, ей вдруг не захотелось дотрагиваться до богини.
Но она напомнила себе, что это всего лишь статуя.
Поежившись, она потыкала пальцем во все аксессуары богини смерти и неожиданно наткнулась на едва ощутимый шов вокруг отрубленной головы, которую безжалостно сжимала рука Кали.
Тогда Джорджи осторожно повернула голову. И ахнула, когда лицо откинулось подобно крошечной дверце.
Внутри оказался сложенный листок бумаги.
Виновато оглядевшись, Джорджи развернула листок, поднесла к тусклому свету, струившемуся из противоположной двери, и смогла разобрать наспех написанные строки.
Записка действительно принадлежала Судхане. Та, в своем высокомерии, даже не попыталась использовать шифр, и когда Джорджи поняла смысл послания, у нее кровь похолодела от ужаса.
Все оказалось еще хуже, чем она предполагала.
Судхана задумала убить мужа и посадить на трон сына!
«Терпение, младший брат. Я сообщу, когда англичане покинут Джанпур. Тогда мы нанесем удар», — говорилось в проклятом письме.
Джорджи была так занята переводом, что не заметила вторжения еще одного человека, пока не услышала слабый звон украшений.
Но было уже слишком поздно.
По комнате понеслись ругательства.
— Что ты здесь делаешь? — воскликнул чей-то низкий голос.
Джорджи подняла голову. Кровь отлила от ее лица. Это Шаху!
Она поймана!
На месте преступления!
Джорджи поспешно сунула бумагу за спину и попятилась. Но он продолжал наступать.
— Как ты посмела вломиться в комнату моей матери?
Тени искажали злобный оскал, превращая его в зловещий. Джорджи лихорадочно пыталась придумать отговорку в надежде, что ей придет на ум какое-нибудь остроумное объяснение и она сумеет уверить Шаху, что все не так ужасно, как выглядит.
Ничего не получалось.