Теперь же все пойдет, как и должно быть, и Йен не мог не чувствовать некоторого удовлетворения при этой мысли.
Но когда он открыл двери, ощущение торжества мигом испарилось.
В узком проходе за кроватью виднелась пара босых коричневых ног. Йен прикрыл дверь, метнулся туда и с ужасом увидел лежавшего без сознания с раскинутыми руками своего слугу Рави.
Нет… не без сознания.
Пульса не было.
Мертв.
Иисусе! Он потрясенно оглядывал застывшее тело и широко открытые невидящие глаза Рави. Изо рта на ковер тянулась дорожка белой пены, смешанной с рвотными массами.
Йен не верил собственным глазам. Но тут взгляд его упал на откинутую руку Рави. Рядом валялся недоеденный плод манго. Похоже, он выкатился из ладони слуги, когда тот упал.
Йен настороженно осмотрел комнату.
Ярость сверкнула в его глазах, когда он заметил чашу с соблазнительными фруктами.
Яд.
Йен присел на корточки и вытер рукой рот, гадая, стоит ли говорить Джохару об этом подлом нападении. Яд — любимое оружие женщин, и Йен не сомневался, что это дело рук махарани.
Очевидно, яд был предназначен для него. Терзаясь угрызениями совести, Йен закрыл глаза несчастному.
Нужно немедленно убираться отсюда!
Его тревога за братьев Найт и Джорджиану вспыхнула с новой силой. Они в опасности! Нужно их предупредить! Если махарани прислала яд ему, одному Богу известно, кого она отправила в погоню за Найтами!
И поскольку Рави все равно уже не поможешь, он решил поскорее покинуть дворец. Но сначала надо отправить лорду Гастингсу подписанный договор. Необходимо срочно будить курьеров!
Позабыв о привычной аккуратности, он поспешно побросал вещи в дорожный сундук и только сейчас хватился миниатюрного портрета Мэтью. Куда он пропал, черт побери?
Йен наскоро обыскал комнату, откинул покрывала на постели и отодвинул комод от стены, предположив, что миниатюра завалилась за него. И даже приподнял труп Рави.
Ничего.
Неужели он оставил портрет в Калькутте?
Времени искать дальше не было. Ну и Бог с ним. Скоро он увидит своего малыша.
Все же, вытаскивая вещи в коридор и приказывая дворовым кули снести их вниз, он не переставал думать о пропаже. Неприятное чувство не проходило.
Дурной знак.
Чем раньше он уберется отсюда, тем лучше.
Через несколько дней вкус морской соли на губах и влажный ветер возвестили Йену о прибытии в Бомбей.
Проскакав мимо лежащих за пределами города болот, он сразу отправился на верфи Джека Найта.
— Господи Боже! — пробормотал он, остановив уставшего коня и оглядывая верфь, словно только сейчас выдержавшую жестокую атаку врага. Запахи дыма и черного пороха все еще витали в воздухе. Там и сям виднелись зловещие кровавые лужи.