Павел подозревал, что только что услышал субъективное объяснение причин былого конфликта. Будучи учёным, он немного знал о ллинорнах. И он сомневался, что кто-то знает о них достаточно много. Но в каждом источнике упоминается об их безграничной ненависти, извращенности и разрушительности. Возможно, даже драконы-тираны прошлого считали ллинорнов слишком омерзительными, чтобы терпеть их. Но Павел решил не высказывать свое мнение.
− Когда я потерял свои владения, − продолжило существо, − это очень оскорбило мою гордость, хотя, с другой стороны, она меня не слишком заботила. Я видел, как мои подданные, такие же маленькие, суетливые люди, как вы, бежали. Презренные существа. Радости от правления ими было столько же, сколько человеку — от господства над муравейником. На самом деле, все, кто окружал меня в этом мире, так разочаровали меня, что я почти потерял смысл жизни и мог бы покончить с собой от отчаяния, если бы не наладил связь с сущностью, единственно достойной знания и почитания в этой убогой пародии на мироздание. Четвероногие могли украсть мой трон, но они не могли отнять у меня этого.
− С какой «сущностью»?− спросил Бримстоун.
− Силы вне тьмы и загробной жизни, − ответил Отшельник. − Силы, в качестве побочного эффекта деятельности которых иногда появляется ваш род. Как стружка в процессе работы плотника.
Павел почувствовал приступ отвращения.
− Другими словами, ты стал жрецом какого-то злого божества.
− Ты неспособен осмыслить мои слова, − сказал Отшельник. − Молись своему маленькому богу, которого ты даже не видел никогда.
− Мне нет дела до твоей веры, − сказал Дорн. — Расскажи нам про безумие.
− Хорошо. Это было восхитительно. Это была месть, хоть и исполненная другими, и до сегодняшнего дня, я жалею, что жил в этих пустошах, не видя того, как было положено начало возмездия четвероногим. Вскоре, я почувствовал изменения в мире и начал искать причину. Я увидел, что драконы теряют разум, уничтожают всё нажитое и своих подданных. Потеряв рассудок, ведомые неконтролируемой жаждой крови, они становились уязвимыми для своих врагов. Я уничтожил нескольких, когда представился случай.
− Ты должен был подумать над причиной всего этого и отыскать ее, − сказал Кара.
− Конечно. Я подозревал, что эльфы высвободили какое-то проклятие, поскольку из всех рас рабов они владели самой могущественной магией. Но если они и были ответственны за это, они хорошо замели следы. Те, кого я спрашивал, не знали ответа на вопрос, а я не имел возможности приблизиться к магам, мудрецам или королям. Их всех завлекла война, и они не увидели бы разницы между четвероногими и моим видом.