Зоровавель умом понимал – Анна совершенно прав. Однако…
– Слушай, в пещере с Лазарем не было костра, – робко сказал он.
Анна пожал худыми плечами и куснул опреснок. Последние годы у него был отличный аппетит, он обедал по семь раз за день.
– Значит, колдовство, – флегматично сказал Анна. – Может, в той пещере грибы росли, распыляя споры. Одурманили тебя, брат. Задумайся, кому ты веришь? Ты ещё вспомни, что тело Кудесника исчезло после снятия с креста. Не понимаю, почему такой резонанс? Ну, исчезло и исчезло. У меня на прошлой неделе сто денариев исчезли из кошелька, я же не объявляю их святыми. Ясное дело – сторонники похитили труп шарлатана, а потом зарыли втихую.
Успокоиться у Зоровавеля никак не получалось. Мимо здания Синедриона, гремя доспехами, прошел римский патруль с факелами в руках, – прохожие провожали солдат-чужеземцев недобрыми взглядами. У подножия нового памятника Калигуле (их в Ерушалаиме ставили каждый месяц) появился глашатай, разворачивая папирус с reclamare. Зоровавелю вспомнилось: на прошлой неделе неизвестные убили сразу двух глашатаев. Как предположили жёлтые папирусы, это месть. Да, трудно держать себя в рамках, если на каждом шагу тебе орут в ухо: «Посетите Египет – жемчужину империи!» и «Доспехи “Марцеллинус” защитят вас от побоев сборщиков налогов!» Однако reclamare на площадях становилось всё больше – двор Калигулы погряз в роскоши, ему требовались деньги, деньги и ещё раз деньги. Даже у резиденции Понтия Пилата и то поставили колонну со скульптурой голой девушки – reclamare сети лупанаров. У прокуратора иные пристрастия в сексе, но он смолчал.
…Зоровавель почесал затылок. Мысли смялись в глиняный ком.
– Если всё так, как ты говоришь, – не унимался он, – зачем мы тогда прячем в саркофаге руку банщика? Ведь Кудесник-то не воскрес!
– А это на всякий случай, – хихикнул Анна. Он дунул в какую-то трубку, и пространство комнаты заполнил остро пахнущий голубоватый дым. – Я предусмотрел трудности. Сторонники Кудесника всем уши прожужжали: ах, воскрес, ух, воскрес. Сдаётся мне, их надо привлечь к суду за незаконное reclamare: не платят налогов и пихают всем свой информационный товар! Мы-то ладно, народ стойкий… но есть очень восприимчивые к reclamare люди: вот не надо им, а пойдут и купят. Допустим, ученики Кудесника навербуют себе сторонников – эдак, человек тридцать, не больше. А тут мы с рукой: скрутим их, подлецов, в бараний рог.
– Плохо, что всё перемешалось… – закашлялся Зоровавель. – Тиберий забрал банщика – и больше никаких вестей. Где он, что с ним? Если через полгода не появится, вложим руку в захоронение… как и хотели. Но, Анна, я просто восхищаюсь твоим спокойствием… что бы ни произошло, ты относишься к этому с улыбкой и смехом. Почему?