Как загнанная в угол лисица, она набросилась на него, прижала к столбику кровати и принялась кусать, лизать и царапать его пораненный бок.
Он застонал и вздрогнул, откинулся назад, чтобы ей удобнее было кусать его шею и царапать ногтями грудь. Она прикусила его сосок с достаточной силой и страстью, чтобы он снова застонал и положил ладонь ей на затылок.
Она сладострастно скользила губами по его телу, время от времени покусывая кожу. Со сдавленным стоном он схватил ее за талию, приподнял, бросил на постель и всем телом лег сверху, ища ртом ее губы.
Вейн отчаянно старался совладать с собой, но впервые ему это плохо удавалось. Железная воля столкнулась с рвущейся наружу обжигающей страстью и, несмотря на яростное сопротивление, безнадежно проигрывала сражение.
Похоже, вид ее покалеченных рук, последнее свидетельство жестокости и пренебрежения Бринсли, оборвал последнюю ниточку, связывавшую Вейна с добропорядочным светским поведением. Сара уловила эту дикость в его душе, добавила своей собственной и довела его почти до пика мучительного желания. Теперь ему оставалось только одно — утолить свое неуемное желание и верить, что она сумеет справиться с тем диким зверем, который живет в каждом мужчине и в какой-то момент обязательно вырывается наружу.
Он схватил Сару за запястья, завел руки ей за голову. Другой рукой раздвинул ей бедра и с силой вошел в сладостный, пьянящий и столь желанный жар.
Где-то еще теплилась мысль о том, что надо помнить о ее удовольствии и наслаждении, но буйство звериной страсти смело все это напрочь. Вейн вцепился в бедра Сары и отдался наслаждению, которое с каждым сильным толчком только возрастало.
С долгим стоном, скорее похожим на всхлип, Сара скрестила ноги на пояснице Вейна и изо всех сил прижалась к нему. Прикосновение ее чулок к ягодицам едва не отправило маркиза в беспамятство, но он устоял, пребывая в любовном единении как можно дольше, как будто было возможно бесконечно отбиваться от собственных мыслей, наступающего утра и вообще от жизни вокруг.
Он вдавил пальцы в ее упругие ягодицы, медленно провел ладонью по горячему бедру, наслаждаясь ощущением гладкого щелка под пальцами. Кровь гулко стучала в ушах, и он до скрипа стиснул зубы, чтобы сдержать неумолимо приближающийся взрыв экстаза.
Задыхаясь, Вейн все же открыл глаза, чуть приподнялся на руках и залюбовался ее чуть приоткрытыми припухлыми губами, волной темных волос, рассыпавшихся по ее алебастровым плечам, высокими тугими грудями с розовыми пуговками приподнявшихся сосков. Он с еще большей силой вошел в нее, и наконец Сара выгнулась под ним и, зажмурившись, закричала от наслаждения.