— Если и так, я не понимаю, какое вам дело до этого.
— Разумеется, мне есть до этого дело. Коул знает, что вы приехали домой в моей карете.
Сара прищурилась.
— Вы ему рассказали?
Вейн пожал плечами.
— Зачем мне это? Он догадался обо всем без всяких подсказок с моей стороны.
— О, я должна была бы это предвидеть! Я хотела нанять извозчика, но вы не дали мне этого сделать! Вы настояли…
Он нетерпеливо взмахнул рукой.
— Дело вовсе не в карете. — Вейн смотрел на Сару с терпеливой неприязнью. — Но теперь, когда Коул пришел к верному выводу, мы должны решить, что необходимо сделать.
— Вы ведь не думаете, что это я убила Бринсли? Я бы никогда не смогла совершить такое.
Он приподнял иссиня-черную бровь.
— Моя дорогая, после прошлой ночи я считаю вас способной на все. — Он помолчал. — Но Коул так не считает.
— Тогда зачем он держит меня здесь?
Вейн рассматривал собственные руки.
— Возможно, чтобы защитить вас. — Помолчав немного, он добавил: — Я думаю, нам обоим не повредит бокал вина.
Он поднялся и подошел к столику с напитками, который стоял рядом с массивным глобусом. Когда Вейн проходил мимо, она затылком почувствовала дуновение ветерка.
По спине побежали мурашки.
Какой бы ужас она ни испытала, увидев его вновь, Сара не переставала думать об их страстных объятиях. Но сейчас она смотрела на его широкую спину и любовалась уверенными, четкими движениями, которыми он наливал вино. Белый накрахмаленный воротник его рубашки создавал впечатляющий контраст с темными, коротко стриженными волосами. Она смотрела на Вейна и чувствовала жар и холод одновременно. Дрожь предвкушения. О Боже, ее обвиняют в убийстве, и все же Вейн продолжает возбуждать ее.
Сара боролась с собой. Она должна испытывать к нему не страсть, а отвращение. Она не должна распускать слюни из-за мужчины, который использовал ее, не испытывая при этом никаких угрызений совести. Он пришел сюда, чтобы полюбоваться на ее страдания? Теперь, когда она втоптана в грязь, он, должно быть, видит в ней легкую добычу, падшую женщину, которая примет его предложение с удовольствием и благодарностью. Но этому не бывать. Она скорее взойдет на эшафот.
Вейн опустился на диван.
— Коул не отпустит вас до тех пор, пока не дознается, где вы были в момент совершения убийства.
— Но вы сказали, что он верит в мою невиновность.
— Да, верит. Но, видите ли, моя дорогая, эти нудные служители закона должны иметь нечто, называемое доказательством. Ваше алиби должно найти подтверждение.
— И поэтому вы здесь? Если вы уже сказали ему, что произошло, я не понимаю, зачем…