Тут Дастин властно похлопал рукой по дивану рядом с собой, и Эрика как загипнотизированная повиновалась. Сильная рука мужа обвила ее плечи.
— Нет, старина, нисколько, — довольно посмеиваясь, ответил Доминик, вызвав у брата приступ тщательно подавляемого бешенства.
А Эрика, не испытывая смущения или какой-либо вины за свое поведение, что ещё больше взбесило Дастина, предложила мужу выпить с ними за компанию. В ее руке все еще был зажат бокал. Он был пуст, и она выразительно посмотрела в сторону бара.
— Да ты пьяна, как я погляжу, — удивился Дастин, приглядываясь к ней повнимательнее. Тут ему стало ясно, почему жена двигалась так медленно и неуверенно. Пожалуй, он поспешил с выводами. — Не пора ли тебе отдохнуть, моя милая? Поужинаем дома попозже. А сейчас я отвезу Доминика, как и обещал.
— У бедняжки так болит нога, — качая ставшей вдруг почти невесомой головой в такт движениям бокала, сообщила мужу Эрика. Она немного помолчала, а затем неожиданно предложила: — Ему нельзя никуда ехать. Давай оставим его до утра у нас. А завтра ему станет легче и он сможет вынести дорогу до дома Элинор.
— Да что ты, Эрика, брат умрет от ревности, если я у вас останусь, — притворно нахмурился Доминик, пытаясь встать.
Это оказалось непросто, потому что ногу ему забинтовали на совесть. В месте повязки она никак не сгибалась, а кресло было глубоким. Доминику не понадобилось никакого притворства, чтобы изобразить недовольство собственной неуклюжестью.
— Как можно ревновать к родному брату? — с деланной беспечностью пожал плечами Дастин. — Оставайся хоть на неделю, только не действуй мне на нервы.
— Ладно, тогда поживу у вас пару дней. Не желаю, чтобы мать кудахтала надо мной, — ловко воспользовался ситуацией Доминик.
Он догадывался, как недоволен брат предложением Эрики, но утешал себя тем, что действует для его же блага.
— Отлично, пойду приготовлю для тебя комнату! — воскликнула Эрика, придя в восторг от мысли, что принимает в своем доме первого гостя.
Ей не хотелось, чтобы кто-то мог назвать ее плохой хозяйкой. Однако благим намерениям не суждено было осуществиться. Властная рука мужа перехватила Эрику, едва она попыталась привстать с дивана. Дастин обнял ее за талию и повел в спальню, извинившись перед посмеивающимся втихомолку Домиником.
На лестнице Дастину пришлось поддерживать Эрику еще и под локоть, потому что она шла с полузакрытыми глазами и спотыкалась на каждой ступеньке. Он почти внес ее в спальню и усадил на кровать. Она немедленно упала на подушки и блаженно раскинула руки в стороны. Невинное выражение ее лица и легкая улыбка, слегка изогнувшая губы Эрики, удивительно успокаивающе подействовали на ревнивого мужа.