— Да, конечно.
— Вот видишь! Одна голова хорошо, а две лучше, — обрадовавшись, повторил я.
Александр вернулся к вертолету, настроил и развернул во все стороны камеры наблюдения. Затем снова двинулся по гранитным ступеням ко входу во Дворец. При этом и он, и я то и дело косились на боковое окошко на экране, куда проецировалась обзорная картинка из вертолета.
Вот он прошел под сводами дверного проема, вот шагнул в фойе. Я ожидал, что внутри будет освещение, сбалансированное относительно солнечного дня снаружи. Однако освещение было недостаточным. Основное пространство экрана поблекло и потемнело. Лишь очень смутно прорисовывалась впереди широкая лестница, ведущая из фойе в главный зал. Зато чересчур ярко выделилось вспомогательное боковое окошко.
— Что-то не так, папочка… — тревожно повторил Александр. — Посмотри!
Камеры, расположенные в вертолете, были направлены на дубовую рощу. Там, под дубами, казалось происходило какое-то движение.
— Ну-ка, — подсказал я, — раздвинь панораму, увеличь масштаб!
Александр замешкался с пультом управления, но затем ему удалось настроить дежурные телекамеры.
— Кролики! — прошептал мальчик.
Я не поверил своим глазам: под дубами на зеленой траве действительно ползали кролики. Множество кроликов. Это было довольно странно. Если игра имитировала реальность без примеси фантастики, то при помощи приборов специального наблюдения (бинокля, радара и прочего) Александр должен был еще при посадке обнаружить скопления живности. У меня мелькнула мысль, что если приборы не смогли этого сделать, то, следовательно, кролики имели какое-то иное происхождение… К сожалению, я не успел додумать эту мысль до конца или хотя бы поделиться ею с сыном. Компьютерный двойник Александра вздрогнул и, видимо, хотел броситься обратно на улицу. Однако экран заняло окно с проекцией обзора из вертолета. Объективы видеокамер вдруг сильно забликовали, зарябили, и на экране расплылось сияние ослепительного полуденного солнца.
Александр практически двигался вслепую, на ощупь и потерял ориентировку. Наткнулся на стену. Неожиданно в акустической системе послышались тяжелые и протяжные звуки, напоминающие нарастающий грохот волн. Александр бросился в другую сторону, но споткнулся о первую ступеньку лестницы, которая вела в главный зал Шатрового Дворца, и, кажется, упал на пол. Зловещие раскаты усиливались.
— Скорее! — подсказал я. — Отключи вспомогательное окно!
Наконец, он отыскал нужную кнопку, освободил экран и восстановил изображение. Перед нами возникла широкая парадная лестница, ведущая в главный зал. Высокие двери были распахнуты настежь, портьера откинута в сторону, а на пороге, занимая весь дверной проем, виднелся невероятных размеров плюшевый кролик. Громадный Братец Кролик. Тяжело дыша и кряхтя (это и были грохочущие звуки, напоминавшие шум прибоя), прижав уши и упираясь чудовищно большой головой в притолоку, кролик пытался продраться, пролезть из зала в фойе. Он дико вращал налитыми, едва не брызжущими кровью глазами и сучил толстыми слоновьими конечностями. В глубине разинутой пасти виднелся дрожащий рубиновый язык, а из-под верхней губы, на которой топорщились усы, похожие на стальную проволоку, торчали два острых зуба. Он навис над нами, он тянулся прямо к нам.