Мистер Лисс сел за стол и принялся наваливать еду на свою тарелку, хватая все руками, хотя мог бы воспользоваться вилкой. Не вызывало сомнений, что у него никогда не было бабушки.
Надеясь, что мистер Лисс не сможет есть так же быстро, и издавая такие отвратительные звуки, если ему придется участвовать в разговоре, Намми спросил:
– Вы сможете потратить на что-нибудь другое эти лишние дни, если не будете чистить зубы, но разве они не выпадут?
– Несколько, – признал мистер Лисс. – Это компромисс. Вся жизнь – компромисс. Ты знаешь, сколько времени среднестатистический дурак проводит в душе? За семьдесят лет – двести шестьдесят два дня! Какая-то одержимость чистотой. Это болезнь, вот что это такое. Ты знаешь, что я могу сделать с двумястами шестьюдесятью двумя днями?
– Что вы можете сделать, сэр?
– Что угодно! – воскликнул мистер Лисс, намазывая на вафлю масло.
– Ну и ну, – покачал Намми. – Что угодно.
– Ты знаешь, сколько времени среднестатистический дурак проводит, бреясь или сидя в кресле парикмахера?
– Сколько, сэр?
– Ты не захочешь этого знать. Просто уму непостижимо.
– Я хочу знать, сэр. Действительно хочу.
– А я не хочу этого слышать. Я впадаю в депрессию, когда слышу, как об этом говорит мой собственный голос. Жизнь коротка, парень. Не растрачивай свою жизнь попусту.
– Не буду, сэр.
– Увы, будешь. Все растрачивают. Так или иначе. Хотя, раз уж ты тупица, растрачивать тебе особенного нечего. И в этом тебе повезло.
К тому времени, когда они закончили завтрак-ленч, мистер Лисс съел гораздо больше, чем мог предположить Намми. И как все это поместилось в старом, костлявом теле, он не имел ни малейшего понятия.
– Я полагаю, нечего нам ждать до темноты, – мистер Лисс шумно втянул в себя воздух, не разжимая зубов, чтобы вытащить то, что могло между ними застрять. – Мы должны кое-что раздобыть, и лучше сделать это до сумерек, потому что потом все может стать только хуже.
– А что мы должны раздобыть?
– Во-первых, оружие.
– Я не люблю оружия.
– Тебе и не нужно его любить. Какой смысл спасать сотни дней жизни, не тратя их на поддержание ненужных гигиенических стандартов… а потом дать в руки недоумка помповик, чтобы он мог случайно снести мне голову?
– Не знаю, – ответил Намми. – И какой в этом смысл?
Лицо мистера Лисса начало наливаться кровью, казалось, что сейчас его хватит удар, а потом вдруг кровь отлила от лица. Он покачал головой и рассмеялся.
– Не знаю, что в тебе такое, Персиковое варенье.
– А что во мне такое?
– Я же только что сказал, не знаю. Конечно же, интеллектом ты не блещешь, но с тобой не так уж и плохо.