Но старый верог так захотел.
– Здравствуй, отец, – негромко сказал Рафаэль.
Старик открыл глаза.
– Привет, сынок. Чего тебе понадобилось?
– Я вас оставлю, – улыбнулась девушка, закатив кресло в комнату, и удалилась, напомнив про кнопку срочного вызова на стене.
– Отец, я пришел посоветоваться, – произнес Маркаров-младший, как только дверь за компаньонкой закрылась.
Старший вампир недоверчиво крякнул:
– Да? Интересно. Прежде тебе не требовались мои советы.
– Времена изменились, отец, – Рафаэль уселся на застеленную кровать. – В городе чрезвычайное происшествие. Внезапно погасли источники.
Старый вампир поднял брови:
– Все двенадцать?
– Одиннадцать. Один из трех источников сатра пока действует, но надолго ли?
– И что ты хочешь спросить у меня? – лениво поинтересовался старик.
– Что делать, отец?
– Я бы поискал места получше, – буркнул старый вампир.
– Но у меня здесь бизнес. Связи.
– Заведешь в другом месте, жизнь – длинная штука.
Казалось, что верог-отец действительно не видит в происшествии ничего такого, о чем стоило бы беспокоиться.
– Я подумаю, – сказал Рафаэль после паузы. – Но отчего это могло случиться?
– Ищи, кому выгодно, – безразлично ответил старый верог.
– Из местных точно никому. Ведь все остались без энергии. Сатра грешат на маах`керу, но я не верю, что оборотням такое под силу.
– А сами «зеленые»? Ты сказал, у них остался источник.
– Сатра как раз не очень выгодно оставаться без союзников, – с сомнением пробормотал верог. – Кроме того, они в такой ярости… Сомневаюсь, что это сделали маги Теодоракеса.
– Ищи врагов, найдешь причину, – буркнул старик. – Все, мне спать пора. Пока, сынок!
С этими словами старик закрыл глаза и моментально уснул.
Рафаэль поднялся с кровати, чуть наклонил голову и вышел за дверь.
Поднимаясь по лестнице к своей квартире, Карим замедлил шаг.
Сейчас он войдет – и придется объясняться с матерью, признаваться в том, что его изгнали из города. Перед дверью Сатин остановился, уперся лбом в прохладный дерматин. Вдруг навалилась усталость, с ней пришло ощущение того, что он совершил непоправимую ошибку.
Такое Кариму уже пришлось однажды испытать, когда у него на столе умер пациент. Это случилось на второй день его самостоятельной, без куратора, работы. Пожилой мужчина попал в аварию и получил несовместимые с жизнью травмы. И хотя все отделение хором убеждало молодого доктора, что его вины в случившемся нет никакой, ощущение безнадежной ошибки осталось.
Стараясь сбросить непрошеное наваждение, Карим встряхнулся, достал ключ и отпер дверь.
В прихожей было темно, но где-то в глубине квартиры горел тусклый светильник. Отец уже лег спать, мать, волнуясь, ждала сына с разогретым ужином.