— Кирилл, заткнись! — обозлился Силантьев. — Что ты забиваешь им головы фантастическими выдумками. Мог бы об Арктике дельное рассказать…
Пархомов улыбнулся.
— А я, Фома, может быть, этим и занимаюсь. Я их партийный батька. Вот Серега, например, попался: не знает природы Арктики…
— Он в Арктике и вообще в плавании — впервые. И всему верит, потому что сам никогда не врет. Вы, комсомолия, не давайте Пархомову небылицы сочинять. Сразу останавливайте его, когда разойдется…
— Останавливают, останавливают, — добродушно сказал Пархомов. — Но они любят меня слушать, даже когда я сочиняю. А ты, Фома, сухарь. Тебя разгрызть трудно — до того ты пересох!
Силантьев сердито перебил:
— Рассказал бы им, что с тобой самим случалось в Арктике.
— Вот к этому я и подводил, — миролюбиво сказал Пархомов. — Но ты помешал. Уходи поскорее…
— Ухожу без твоего приглашения. Учтите, ребята, никто ничего конкретного об этом острове рассказать не сможет. К нему наши корабли никогда не подходили. Он и на карту не нанесен. И, кроме жуков и пауков в пещерах, ничего живого там наверняка нет.
— Скажи пожалуйста! Какие новости ты им сообщил! Они, Фома, знают об Арктике больше тебя, кроме Сереги, разве. Знают также, что, кроме жуков и пауков, там проживают и зловредные микробы — родственники тех, что в тебе обосновались…
— А ну тебя! — еще больше озлился Силантьев. — Брехун несчастный!
— Не злись, Фома! Это вредно для твоих длинных ног. Они еще понадобятся — хотя бы для того, чтобы ты быстрее ушел от нас…
— Ну и дьявол! Тьфу! — Силантьев повернулся, чтобы уйти, но Пархомов остановил его:
— Погоди! Ты мне еще нужен! — Он глянул на ручные часы и обратился к комсомольцам: — Ребята! Через пять минут — снова за работу. После я расскажу об островах, где я действительно бывал. А пока погуляйте.
Пархомов и Силантьев остались наедине. Весь остаток перерыва приятели оживленно обсуждали последние радиосообщения о продолжающемся наступлении советских войск. Взглянув на часы, Пархомов заторопился:
— Мне пора. Иду опять к своим подшефникам…
Он нашел их у камбуза. Костя Таслунов и Коля Муратов стояли лицом к лицу, взъерошенные, как молодые петухи, готовые наброситься друг на друга. Костя горячился:
— Стенгазета из-за тебя не выйдет в срок!
— Обойдется на этот раз и без карикатуры! — заупрямился Муратов.
— Для твоей карикатуры оставлено место. Нельзя же газету повесить с бельмом!
— Приклей туда заметку из запаса. Объявление можно туда вписать. А то сразу угрожать: «На бюро-о!», «Выход газеты сорвал!»
Костя окончательно разозлился: