– Где посыльный? – спросил он, остановившись как вкопанный.
Никто не ответил
– Франтишек – живо до поглавника!
Но не успел Франтишек – молодой хорват, только год назад ставший полноправным усташом и ушедший в лагерь только потому что в его родном селе не было работы – пробежать и несколько метров – как ночь взорвалась паутиной огненных трасс. Одна из них сразу же нашла Франтишека – и он рухнул там, где стоял, орошая своей кровью ставшую враз негостеприимной польскую землю…
– Босс!
Первый сержант и сам видел, что произошло – и видел и слышал. Но теперь они вышли из под удара и были готовы нанести ответный.
– Фрукт, прикроешь. Остальным работать засаду.
– Где бэтры!? Где они, мать их!?
– Выдвигаются! Застряли!
– Мать их в дыхало!!! Пусть на руках вытаскивают!
План летел ко всем чертям. Сербы недостаточно далеко отпустили основные силы хорватов от своих позиций – и теперь получилось, что хорватам удалось сблизиться с ними, а вот от позиции казаков где их ждал крупнокалиберный пулемет, козырь в любой игре наоборот было слишком далеко. Нет, пулемет до них очень даже добивал – а вот ночной прицел на такой дистанции уже был бесполезен.
Сняв бесполезный прицел, сотник бил по вспышкам, пытаясь подавить прежде всего пулеметчиков противника. Пулемет содрогался, одну за одной выпуская короткие очереди, каждый третий патрон в ленте был трассирующим – и при каждой очереди то один, то два светляка, каждый размером с шаровую молнию, летел в сторону поляков. Но Велехов ничуть не сомневался в малой эффективности такого огня – он бил по целям, которые не видел, никто не корректировал его прицел. Если он кого то и мог зацепить – так только случайно…
– Где броня?!
Откуда-то сбоку и с тыла глухо забухал крупнокалиберный с одного из бронетранспортеров – не в силах выбраться из раскисшей каши, казаки открыли огонь вслепую, больше для того чтобы напугать противника. КПВТ тоже бил трассерами, красными и каждый трассер был как маленькое солнце…
В последний раз лязгнув, умолк КОРД – кончилась лента, в крупнокалиберном она была всего на пятьдесят патронов. Сотник повернулся, грязный, измазанный с головы до ног, с дико сверкающими глазами.
– А и нехай до них! В атаку, казаки!
И, подхватив лежащий рядом автомат, встал в полный рост и, оскальзываясь в грязи, побежал вперед…
Что ночной, что тепловизорный прицелы на винтовках британцев работали почти на предельной дальности, давая вместо четкой картинки мутные разводы, в которых с большим трудом можно было опознать человеческие фигурки. Сербы были в заранее отрытых окопах – и это еще больше затрудняло охоту, слишком мала была видимая мишень.