— Что будем делать, товарищ майор?
— Ждать, — отвечал Штукин. Сейчас он думал об одном и том же: «Гавкнулась моя академия!»
Больше всего Автандилу хотелось забиться в укромный уголочек и пересчитать оставшиеся доллары. Бывшие депутаты, ставшие еще более алчными, все как один клянчили у него пост министра финансов, а он смеялся им в лицо и говорил, что назначит самого вороватого.
В самый пик неистовства приползла Малакина. Краешком уха она прослышала, что в полку новая власть и необыкновенные события происходят каждую минуту. Василиса Карахановна не поверила, но все равно решила посетить полковые земли. Кроме того, она давненько не была в центре внимания. Старушка постояла с часок у полковой решетки и, раскачиваясь как утка, вышла в центр стадиона. Но время ее безвозвратно уплыло. Никто не хотел ее слушать, а верный пес Шумовой облаял по-собачьи. И Малакина смешалась с толпой. Больше ее не видели.
А тут еще объявился Петя Пиросмани. Этот жгучий подонок задумал большую пакость. Его узнавали, но не били. Так прощают шалости юным революционерам, чтобы потом шлепнуть их в более зрелом возрасте. Петя двинул к Автандилу. Тот принял его, притворно позевывая, хотя боялся втайне! Ведь Пиросмани мог разболтать, что именно он, Великий Иерарх, подбил его поджечь больницу. Было дело…
— Давай еще чего-нибудь подожгу! — без долгой канители предложил веселый вредитель.
Автандил замахал руками:
— Ты что, дурачок! Не тот случай. У меня ж государство!
— Мое дело предложить, — заметил Пиросмани и нехорошо ухмыльнулся.
Он тут же улетучился, как капля с горячей кочерги. Спички он уже раздобыл — значит, все было замечательно. Петя даже составил маленький план, на котором полковой склад горючего значился под номером первым. Вторым номером шла казарма, где Иерарх устроил свою резиденцию, ну а под третьим номером было все остальное.
Петя пошел в парк, чтобы запалить складской бензин, но там невежливые зэки дали ему пинка и прогнали. Они уже вернулись в полк и продавали горючку сметливому Джеги, который пригнал для этой цели помятый бензовоз.
Но хладнокровный Пиросмани не стал плакать горючими слезами — временные неудачи давно закалили его. Сколько раз его лупили смертным боем, а ему хоть бы хны, отлеживался, отыскивал запасной коробок спичек и поджигал очередной народно-хозяйственный объект. Вот и сейчас он достал в кустиках припасенную бутылочку бензинчика и прошел в казарму, где расплескал содержимое по деревянному полу. Сухая древесина жадно впитала невкусную жидкость, и маньяк поторопился поднести огонь. Он любовался им до тех пор, пока языки пламени не потянулись к рукам, их породившим, потом созидатель огня воровато выскочил на улицу и, оглядываясь, засеменил к пролому в заборе. Там его ждала еще одна бутылочка.