— Ты должен помнить. Вот что они сделали.
Я даже не успел рта раскрыть, как старуха подняла саблю и с немалой силой, которая таилась в ее с виду хрупком теле, пронзила грудь священника точно в том месте, где сердце. Я видел, как острие клинка вышло из спины отца Дохени. Но после такого мощного удара он даже не пошатнулся.
У меня челюсть отвисла от удивления. Дальше — хуже.
Старуха отступила на шаг от священника.
— Помни, Дохени!
Святой отец костлявыми руками взялся за рукоять сабли и медленно, но уверенно вытянул ее из груди. Клинок сверкал в отблесках огня, на нем не было ни капли крови.
Я стоял у окна и не мог пошевелиться, меня словно парализовало от ужаса.
Я не мог поверить, что видел все это. Такого не может быть. Старуха пронзила острым клинком грудь священника, а он и глазом не моргнул. Он просто вытащил клинок из груди. И раны никакой не было!
Я чуть не завопил от ужаса и рванул от окна к своему мотоциклу. Паника буквально ставила мне подножки. Я пытался завести мотоцикл, но казалось, что все делаю не так. Я услышал вопль старухи и увидел на тропинке какую-то тень. Я чувствовал за спиной зловонное дыхание. Тут мотоцикл взревел, и я помчался прочь.
Ухабистая, грязная дорога не позволяла разогнаться как следует. Я чувствовал себя участником ралли по сельской местности. Вихляя из стороны в сторону, подпрыгивая на ухабах и кренясь чуть не до земли, я гнал "триумф" по горной дороге в сторону ближайшей деревни, то есть к Баллинагри. Никогда в жизни я так не ездил, за мной словно тысяча демонов гналась.
Я начал немного успокаиваться и тут увидел впереди горбатый мост через горную речку. Это был старинный мост из гранита, и по нему едва-едва могли разойтись три человека. Я ослабил дроссель, чтобы поаккуратнее преодолеть возникшую преграду, и в этот момент…
В этот момент фара "триумфа" высветила фигуру священника. Он стоял посредине моста. Он стоял там и ждал меня.
Я испуганно вцепился в руль и совершил глупую и тщетную попытку перебраться на другой берег не по мосту, а через бурный водный поток.
Переднее колесо "триумфа" врезалось в камень, и дальше я помню, только как кувыркался в воздухе и в итоге хлопнулся в грязь на противоположном берегу. Берег был мягким, но от удара из меня вышел весь воздух и я потерял сознание.
Без сознания я был всего пару секунд, а когда начал приходить в себя, помню, у меня тошнота подкатила к горлу. Я заморгал и открыл глаза.
В футе надо мной нависло бледное пергаментное лицо старого священника. Его бесцветные глаза, казалось, смотрели сквозь меня. Изо рта священника жутко воняло, и вообще от него исходил гнилостный запах смерти и разложения. Я почувствовал его цепкие руки на своей шее. Большие сильные клешни начали сжиматься.