Пальцы Грэма лениво перебирали ее волосы, ровное дыхание убаюкивало, даруя обманчивое, но такое желанное ощущение «все в порядке, я с тобой». Незаметно для себя они погрузились в сладкую дрему...
...из которой их выхватил звонок в дверь.
– Ты кого-то ждешь? – шепотом (как будто стоящий на площадке мог услышать) спросила Рита.
Грэм выглядел озадаченным.
– Нет.
– Кто же это может быть?
– Ольга. – Он чуть заметно хмурился. – Она заходит время от времени. Что-то взять, что-то положить...
Рита представила, как Ольга переступает порог, видит на коврике женские сапоги, на вешалке – пальто... Не узнать их просто невозможно. И что она сделает? Повернется и уйдет? Хорошо, если так.
– Не открывай. Пусть думает, что тебя нет дома.
– У нее есть ключи.
– Господи...
Грэм тяжело вздохнул и начал выбираться из постели. В прихожей уже слышалось щелканье дверного замка. Очевидно, Ольга нажимала на кнопку звонка только из вежливости.
С большим трудом подавив желание нырнуть с головой под одеяло, Рита прислушалась. Ничего. Шепотом они разговаривают, что ли? Ничего, кроме тяжелых ударов ее собственного сердца.
И почему все вечно происходит так, как происходит? Не так уж часто она оказывается в этой квартире. Не так уж часто заходит Ольга. Теперь объяснений не избежать. Какой тактики будет придерживаться Грэм?
Хлопнула входная дверь. Грэм вошел в комнату, рассеянно взял с подоконника пачку сигарет. Продолжая смотреть в окно, щелкнул зажигалкой. Рита молча ждала. Ее терзало беспокойство, но она не знала, о чем спросить. Тупо: «Ну? Ну что?» Все это так смахивало на водевиль, что больше всего на свете ей хотелось провалиться сквозь землю или (первый вариант проще, но второй обещает больше удовольствий) послать к чертовой матери обоих – и брата, и сестру.
Наконец он повернулся к ней и с робкой улыбкой предложил:
– Может, кофе?
– Давай, – машинально откликнулась она.
Приятно было сидеть за большим кухонным столом в махровом халате и мягких тапочках на босу ногу, чувствуя в руке вес керамической кружки с горячим кофе. Грэм, как всегда, приготовил его не по-простому, а с какими-то заморочками, отчего аромат стал еще более сногсшибающим, а про вкус и говорить нечего. В голову снова пришла шальная мысль: вот бы это навсегда или хотя бы лет на ...дцать.
Как неудобно устроен человек (всякий человек?): вечно-то ему хочется больше, чем у него есть!
– Думаю, пора заканчивать эти игры в психоанализ.
– Вот как? – Грэм аккуратно поставил кружку на стол. – Во что же мы будем играть?
Она взглянула ему в глаза.
– Почему ты обманываешь меня?