— Ох, мама, ты еще многого обо мне не знаешь, — сказала Эвелин, подмигнув.
Натан засмеялся, а баронесса одарила дочь сердитым взглядом.
Но ничто не могло испортить настроения Эвелин. За последние два дня в ней что-то изменилось. Это было похоже на поворот корабля в океане. Судно медленно, почти незаметно меняет маршрут и плывет по волнам в другую сторону.
Эвелин тоже изменила курс, и теперь перед ней расстилалось открытое море, маня новыми горизонтами. Ей не терпелось поскорее узнать, что же там, впереди.
Их матери, жалуясь на холод, не пошли на соревнование по стрельбе из лука, а отцы взяли на себя роль судей. Эвелин и Натан устроили поединок. Эвелин выиграла с перевесом в два очка, хотя маркиз с бароном поспорили насчет одного ее выстрела: она попала на линию между золотым и красным кружком, и вопрос состоял в том, как засчитать результат.
Впрочем, это было не важно: в любом случае она оставалась победительницей. Хотя Эвелин подозревала, что последний очень неудачный выстрел Натана (его стрела вообще не попала в мишень) не был случайностью: возможно, муж промахнулся нарочно, чтобы дать ей преимущество.
После ужина Натан предложил поиграть в шарады. Их родители без особого энтузиазма восприняли эту идею. Отец Эвелин попытался отказаться, сославшись на усталость, но Натан настоял. Они играли довольно долго, пока маркиза не взмолилась о пощаде.
Эвелин проводила родителей в их покои.
— Я рад, что ты, наконец, образумилась, — сказал отец и крепко ее обнял. — Мы очень волновались за тебя.
Она улыбнулась:
— Назавтра мы с Натаном придумали новое развлечение для всех нас — пойдем гулять в лес. Предупреждаю: прогулка будет долгой.
Услышав это, ее отец встревожено посмотрел на жену. Баронесса пожала плечами:
— Не будем загадывать, милая. Погода может испортиться.
— Я думаю, мама, завтра будет чудный день. Будьте готовы, скажем, к половине восьмого. Мы хотим выйти пораньше.
— Ну что ж… хорошо. Спокойной ночи, милая.
Эвелин хитро улыбнулась и направилась в свои покои.
Думая о Натане, она переоделась ко сну, легла в постель и, повернувшись к окну, стала смотреть на звездное небо. Только она начала засыпать, как дверь отворилась, и вошел Натан — босиком и в ночной рубашке.
Он забрался к жене под одеяло и поцеловал ее в плечо.
— Не хочу тебя беспокоить, но у меня весьма неожиданная новость, — шепнул он.
— Какая же? — спросила Эвелин, поворачиваясь к нему лицом.
— Когда я предложил завтра покататься на лодках, отец сообщил мне, что они уезжают.
Эвелин ахнула от радости.
— Вот это да! А я сказала своим, что мы пойдем в лес! Они оба расхохотались.