— Так вот почему Френсис спросил, не грустите ли вы?
— Да, — с улыбкой ответила Эвелин. — Это было давно… Я замерзла, милая. Побежали к дому! Попросим Бентона приготовить нам чай.
Она взяла малышку за руку.
На опушке леса, за церковью, стоял мужчина. Он жевал размокший кончик сигары и наблюдал за графиней Линдсей и девочкой. Интересно, граф здесь или, как обычно, уехал? Если бы ему удалось выманить графа из Истчерча, это значительно облегчило бы его задачу.
Бросив сигару на землю, он отошел от церкви и углубился в лес, где была привязана его лошадь.
Всю ночь они пили виски и играли в карты, а наутро, когда Ламборн и Доннелли уснули, Натан поехал в деревню на встречу со своим адвокатом.
Впрочем, лучше сказать не «поехал», а «полетел сломя голову». Он чувствовал, как напрягается под ним его конь Седрик. Огромные копыта взрывали землю, кусками выворачивая дерн. Но, несмотря на чемпионскую родословную, у Седрика в это утро не хватало ни сил, ни скорости, чтобы унять тупую боль в голове Натана — боль, вызванную изрядной дозой спиртного… и просьбой Эвелин о разводе.
Какая смешная, нелепая, идиотская просьба! Неужели она не предвидит реакции общества? Неужели настолько бесчувственна, что может пренебречь святостью супружеских клятв? Неужели ей наплевать на скандал, который неизбежно разразится после их развода?
Если так, значит, она и впрямь очень сильно его презирает.
Выйдя из холодной комнаты подвального этажа, еще взбудораженный безумно страстным поцелуем, он выпил виски, и его гнев улетучился, сменившись знакомыми ощущениями — раскаянием, чувством вины и пустотой. Натан направился к конюшням, проведал своего Седрика. Затем пошел по улице, небрежно кивая знакомым, остановился на пороге магазина «Уильяме и сын, поставки отменных товаров» и рывком распахнул дверь, затратив чуть больше силы, чем требовалось.
Мистер Уильямс-старший или мистер Уильямс-младший — Натану было все равно — подскочил на стуле, напуганный шумным появлением посетителя.
— Милорд! — воскликнул он и поспешно встал, уронив монокль, с помощью которого рассматривал какое-то ювелирное украшение. — Добро пожаловать, сэр, — сказал он, обходя прилавок. — Проходите, прошу вас. Чем могу служить?
— Вы не могли бы достать… — Он замолчал, чувствуя себя полным кретином.
— Да? — угодливо спросил мистер Уильяме.
— Апельсиновые деревья, — без лишних вступлений сказал Натан.
— Апельсиновые деревья?
— Карликовые апельсиновые деревья. Из Франции. Мне нужна дюжина. Нет… две дюжины.
Мистер Уильяме открыл рот, но, будучи предприимчивым торговцем, тут же его закрыл, взял карандаш, бумагу и начал писать.