— Ты должен извиниться передо мной, Натан, — пропела она бархатным голосом.
Ее влажные пухлые губки, маячившие возле его губ, полностью завладели вниманием Натана. Несмотря на свое затруднительное положение, он думал только об одном — как бы ее поцеловать.
— Ну же, проси прощения.
— Прости меня, — от души сказал он. — Прости за все.
— Проси прощения за то, что похитил меня. И за то, что напился до беспамятства.
— Приношу тебе мои самые искренние извинения за все это — особенно за то, что я напился до беспамятства.
Свободной рукой он ухватил Эвелин за волосы, поднял голову и попытался ее поцеловать, но она тихо засмеялась и отстранилась — ровно настолько, чтобы он не мог до нее дотянуться.
— А теперь проси прощения за то, что оставил меня наедине с моими демонами.
— Я не знал, что ты спустишься к ужину, — пробормотал Натан и вновь попытался завладеть ее губами, но она опять слегка отвела голову, задев волосами его губы. Он ощутил запах лаванды и распалился еще больше. — Я не знал, милая, даю тебе слово. Поцелуй меня, Эви! — прорычал он. — Развяжи меня и поцелуй.
— Ты не понял. Я говорила не о том, что ты перестал со мной ужинать. Все гораздо хуже. Ты бросил меня, и мне пришлось в одиночку переживать свое горе.
Черт возьми, она говорит совершенно серьезно!
— Я не бросал тебя, Эви. Ты бы сама не приняла моей помощи… И потом, я не знал, как тебе помочь. Но я не бросал тебя, клянусь.
Она медленно откинулась назад и внимательно посмотрела ему в глаза, слегка приподнимаясь и опускаясь.
— Тогда объясни, пожалуйста, почему мы разбежались в разные стороны как раз в тот момент, когда нам необходимо было держаться вместе?
Она не только говорит серьезно, но и хочет, чтобы он, находясь в таком неловком положении, объяснил причину разрыва их семейных отношений. Натан покачал головой:
— Не знаю. Я и сам часто задавал себе этот вопрос. Она посмотрела на его губы, потом на плечи, потом опять в глаза.
— Ты должен извиниться еще кое за что.
— Даже не представляю за что еще…
— За то, что твои дружки сбивают тебя с толку, — сказала она, угрожающе прищурившись, — и постоянно путаются под ногами.
Он криво усмехнулся и погладил ее по плечу и руке.
— Ты права, они мне ужасно надоели. Прошу прощения, милая. Мне действительно очень жаль.
— Ох, Натан! — Она вздохнула, нагнулась вперед и мимолетно коснулась губами его губ. Он напрягся всем телом, пытаясь приподняться и поцеловать ее, но Эвелин держала дистанцию. Потом, повторив свою сладкую пытку, она спустилась вниз и принялась осыпать его грудь и живот легкими короткими поцелуями. Его тело мгновенно отреагировало на ласки, кровь заиграла в жилах. — Ох, Натан… бедный Натан… — шептала она.