— Мне жаль.
— Да, это было ужасно. Несколько месяцев я не могла прийти в себя и поверить в эту реальность. Зато такие случаи многому учат нас. Теперь я понимаю, что испытывает сейчас Реми. Ведь мы знаем друг друга с детства. Я сознаю, как он страдает, ведь и сама страдала так же. Реми не перестает винить себя в случившемся. Да и я тоже. Ведь это я побудила тогда мужа лететь тем рейсом. Думаю, я смогла бы окружить Реми заботой и помочь ему преодолеть это горе. Его семья меня любит. Особенно, мать. А ведь согласие семьи на брак немаловажно для будущего счастья молодых, не так ли? Этого согласия ты никогда не получишь, как я понимаю.
Эми вся дрожала, как в лихорадке, ее так и кидало то в холод, то в жар. Если еще пару часов назад она надеялась, что Реми все бросит и прилетит к ней на крыльях любви, то теперь... Неожиданный визит Селин перечеркнул все ее безумные мечты.
Наверное, Эми попрощалась с гостьей и проводила ее до машины. Но потом она даже не могла вспомнить, как та ушла.
Эми продолжала тупо смотреть на лавандовые поля и на сосны кругом. Слова Селин погребальным колоколом звенели у нее в голове. Эта блондинка была слишком идеальной партией для Реми. Эми уедет, он ее забудет, а рядом вовремя окажется Селин.
В его жизни Эми навсегда останется лишь любовницей на месяц.
Месяц, который теперь подошел к концу.
Реми стоял рядом с Пьером-Луи в зале дворца бракосочетаний и сжимал в руке обручальные кольца, изо всех сил пытаясь успокоиться.
Все хорошо, он здесь. Он успел. Его оправдали вчистую, во всем обвинив папарацци.
В полицейском участке Реми мариновали несколько часов, пока наконец не отпустили за какие-то сорок пять минут до самолета, вылетающего в Париж.
Реми удалось взять себя в руки. Решение полиции наверняка положит конец журналистской шумихе вокруг его имени и этого инцидента. Впрочем, он-то знал, что для каждого репортера во Франции теперь будет делом чести встретиться с ним и взять у него интервью.
Первым же делом Реми хотел позвонить Эми и рассказать ей, что теперь он свободный человек, но... он понимал, что теперь никогда не сможет поделиться с ней ни своими мыслями, ни чувствами.
С большим усилием Реми заставил себя сконцентрироваться на лице Мари-Элиз, невесты его друга. Счастье этих голубков значило для него сейчас больше, чем его собственная судьба.
Церемония венчания была отнюдь не романтичной, как и само место, где она проходила. Скорее, веяло официозом и мрачной холодностью. На стенах зала висели суровый портрет французского президента и национальный флаг. Однако любовь была способна, на многое, как он понял, глядя на сияющие лица влюбленных. Они словно бы не замечали ничего и никого вокруг себя. Куда только подевалась вечно хмурая и мрачная секретарша Реми, в этих своих огромных очках и тяжелых каблуках! И следа не осталось от того гадкого утенка. Сегодня Мари-Элиз была самим воплощением женственности, одетая в белоснежное летящее платье и прозрачное облако вуали. Лягушка превратилась в царевну. Да и на Пьера-Луи было приятно посмотреть: загорелый, мускулистый и довольный, выглядит даже лучше прежнего.