— Ну вот, — громко сказал англичанин, — я уверен, что зрение у тебя само наладится довольно быстро. Ты только держи на глазах влажную салфетку и сохраняй терпение.
— А что, глаза все еще беспокоят его? — спросила Эверилл, когда дверь закрылась.
Ее шаги приблизились к кровати.
— Да, беспокоят, — солгал Уилл с ужасающей беззаботностью. — Я уверен, что все наладится, когда он достаточно окрепнет.
— Да, я тоже так думаю, — пробормотала Эверилл, но в голосе ее слышалось беспокойство, и Кейд ощутил мгновенный укол совести из-за того, что обманывает ее.
Он даже подумал, не снять ли повязку и не сказать ли ей правду, но тут он вспомнил о старухе Мэбс и о перспективе находиться в ее обществе между короткими посещениями Уилла, и решил лгать и дальше.
— Вижу, ты принесла ему поесть? — заметил Уилл, когда учуял запах того, что, по мнению Кейда, было очередным куриным бульоном.
В животе у него сразу же заурчало, напоминая, как он голоден. Но перспектива снова получить только жидкую пищу ему пришлась не по вкусу. Ему нужна пища плотная, чтобы окрепнуть, и он уже готов был заявить об этом, когда Уилл добавил:
— И еще сыр и хлеб? Ты думаешь, ему уже можно это есть?
В голосе Уилла Кейд различил насмешку.
— Думаю, что вполне.
Уилл усмехнулся удовлетворенно и, судя по звуку удаляющихся шагов, направился к двери.
— Тогда я оставляю тебя, чтобы ты поел, а сам пойду тренироваться.
— Я скоро присоединюсь к тебе, — пообещал Кейд.
— Уверен, так и будет, дружище, — отозвался Уилл.
Дверь закрылась, и в комнате теперь был слышен только шелест платья Эверилл, которая обходила стол.
— Как ваша голова? — спросила она.
У Кейда просто руки чесались, до того ему хотелось снять салфетку с глаз, но он обуздал себя и честно ответил:
— Немного болит, но совсем не так, как раньше.
— Тогда, наверное, можно снять с ваших глаз салфетку, пока вы едите, — пробормотала Эверилл, и он почувствовал, как ее пальцы коснулись его лица, когда она протянула руку.
Она сняла салфетку и отвернулась, чтобы положить салфетку рядом с миской, а Кейд прищурился. Он окинул Эверилл взглядом, увидел волосы, которые вызывали отвращение у стольких мужчин, а потом взгляд его переместился на родинку на щеке. Все было так, как ему запомнилось, — водопад великолепных огненных волос и крошечная земляничника на щеке. Ничего такого, что показалось бы ему отталкивающим или безобразным. Но тут она обернулась и застыла.
— В-вы что, смотрели на меня?
Кейд поднял брови, услышав, что она слегка заикается, и увидел, как она подняла руку, чтобы скрыть родинку. Вспомнив предположение Уилла о том, что она станет избегать его, когда поймет, что он ее видит, шотландец откашлялся и проговорил: