…Сегодня я гулял по улице Матроса Кошки. В грязи возились ободранные ребятишки всегда веселой Корабельной Слободки. Я смотрел на них и тоже улыбался…
А завтра — может быть, завтра я вновь уеду на фронт.
Какая бессмыслица!..
Вы хотите знать мое «credo»? Мое «credo» в упрямом сознании, что бессмыслица когда-нибудь осядет и что человек, нравственно не подгнивший, не осядет вместе с нею…»
Говорить ни о чем не хотелось. Мы вышли молча и пошли в городской сад.
В саду гулял народ.
Мимо нас прошли два французских матроса, окруженные проститутками. Проститутки учили их заборным словам. Французы смеялись и, выкрикивая эти слова, коверкали их по-своему.
На поплавках над бухтой играл военный оркестр. За поплавками, далеко в море, стояли какие-то крейсера, кажется французские.
— Пойдем к воде! — сказал мне подпоручик Морозов.
Под ветром, бегущим с моря, спокойно качались черные кусты. В кустах сидели парочки. Пробирались к кустам и французы с проститутками.
«Бо-же ца-ря хра-ни…» — поплыли вдруг над садом звуки оркестра с моря. Подпоручик Морозов остановился.
— Идем домой!.. Да идем же!..
— Под козырек! Под козырек! — на главной площадке сада кричал кто-то…
А французы в кустах продолжали смеяться и, выкрикивая заборные слова, все больше и больше их коверкали.
На следующее утро мы вышли в полк. К порванным листам наши разговоры больше не возвращались.
Впрочем, как-то я сказал ему:
— Слушай!.. Сбрей бороду!.. Ты все-таки не апостол!..
Был еще только май, а уже степи вокруг деревни Подойки успели выгореть под солнцем. Над степью ползла пыль. Она ползла особенно густо, когда по вечерам к татарским деревням сходились стоголовые стада длинношерстых белых овец.
Занятия в полку производились по утрам и к вечеру. Днем солдаты спали.
— Скажите, подпоручик, куда это вы постоянно уходите? — спросил я как-то подпоручика Басова. — Лишь выпадет свободный часок, вас — до свидания! — и не видать больше!..
— Подпоручик в колонии девчонку нашел! Немочку? А? — подошел к нам поручик Науменко. — Вот уж действительно седина в голову, бес в ребро!
Подпоручик Басов ничего не ответил.
Во время хорловских боев поручика Ауэ легко ранило. Кажется, в кисть руки. Роту принял поручик Кумачев, присланный к нам из 3-го батальона. Вместе с ротным был также ранен и штабс-капитан Пчелин. Подпоручик Виникеев был убит. В числе двенадцати солдат нашей роты был убит и эстонец Плоом.
С новым ротным штабс-капитан Карнаоппулло не ладил.
— Отправлю вас в офицерскую, — сказал ему как-то поручик Кумачев. Слыхал я про ваши геройства в обозе, как же, слыхал!..