— Вы не беспокойтесь, — как бы прочитал мысли Утяева Икс, — туристов у нас не судят. В крайнем случае могут выслать за пределы страны. — Помолчав, однако, добавил. — Но странное дело. Задержав вашего товарища, охрана должна была его привести на КП.
— И я так подумал, знаете, — сказал Утяев. Он был убит этой новостью. Выходило, что они-то в Аграгосе, а Ефрем где-то там, в степи, остался.
Людмила Петровна едва сдерживала свои вздохи. Ася смотрела на Икса огромными глазами, ждала от переводчика еще новостей.
И Икса действительно осенило.
— Послушайте, — сказал он, — а кто по профессии ваш товарищ?
— Он? — Утяев замялся. — Э-э-э…
— Он хлебороб, — сказала Ася.
— Хлебороб?! Это точно?
— Он колхозник, — сказал наконец Утяев.
— Я не знаю, что такое колхозник. Вы мне скажите — он хлебороб?
— Ну да, землепашец… э-э-э… крестьянин.
— Так. — Икс привстал с сиденья. — В таком случае дело осложняется. Да, да…
— Не томите, бога ради! — взмолилась Людмила Петровна.
— Знаете, — помолчав, сказал Икс, — дайте мне время до утра. Я наведу справки. Думаю, что он в Аграгосе. Как его зовут?
— Ефрем.
— Фамилия?
Утяев переглянулся с Людмилой Петровной.
— Ефрем Иванович, — сказал Утяев.
— Ну хорошо. Достаточно. Деньги у него были?
— Денег нет… э-э-э… не было. Икс вновь сел на свое место.
— Все. Ждите до утра. — Он посмотрел в окно, давая этим знать, что разговор окончен…
Дорога теперь шла вдоль озера, точнее сказать, вдоль болота, которое лишь издали походило на озеро. Проехали еще двести-триста метров и…
Никто не ожидал увидеть нечто подобное: среди трясины и желтой воды на высоких сваях стояли полуразвалившиеся хибарки, которые между собой были соединены шаткими мостиками. Кое-где в хибарках уже горел свет. Далекие огоньки свидетельствовали, что на болоте целый город.
— Господи боже ты мой! Два ряда пушек, что же они охраняют? — тихо проговорила Людмила Петровна.
— Как говорится… э-э-э… — протянул Утяев, покосившись на Икса.
— Смотрите, смотрите! — крикнул Маратик, царапая стекло. — Лодки!.
Затем дорога стала уходить от болота влево и потянулся синий забор.
Икс после долгой паузы откашлялся и наконец заговорил:
— Я чувствую, вы стесняетесь задавать мне вопросы. Мы только что видели с вами старый город. Дынхей — город на болоте. Теперь это скорее музей на болоте. Два-три десятка оставшихся домиков. Основное население переехало в Новый город, который завтра вы сами увидите, — в Аграгос. Кстати сказать, Аграгос — международное название. Мы же называем свой город — Гонхей, красивый город. И он действительно красивый, хотя, правда, еще не достроен.