Любопытно отметить, что Плано Карпини собрал обширную информацию об организации военного дела у монголов и способах ведения ими войны, весьма важную для европейских государств, с точки зрения подготовки к ожидавшемуся новому нашествию монголов.
Рубруквис ехал по другому маршруту, чем Карпини. Но и он добрался сперва до Батыя, отправившего его вместе со спутниками опять-таки к верховному хану, которым был в это время Менгке. После многих мытарств Рубруквис добрался до ставки хана, где провел некоторое время, изучая нравы монголов, споря с идолопоклонниками об «истинной религии», рассуждая с ханом о вере. Но остаться в Монголии для проповеди христианства Менгке ему не разрешил и отослал его обратно с грамотой, адресованной Людовику IX. Хитрый хан, отлично раскусивший, что Рубруквис с его спутниками являются не просто монахами-миссионерами, предлагал Людовику прислать к нему настоящих послов: «таким образом, мы удостоверимся, желаете ли вы иметь с нами мир или войну». Заканчивал хан свое письмо недвусмысленными угрозами, что в случае войны европейцам придется плохо.
Миссия Рубруквиса закончилась безрезультатно, однако попытки установить дипломатические отношения между Францией и монголами на этом не прекратились. В 1288 г. к внуку Людовика IX Филиппу Красивому явилось посольство от монгольского хана Аргуна, одного из потомков Чингисхана, владевшего Ираном и рядом соседних областей. Терпя от вторжений египетских мамелюков, Аргун предлагал французскому королю военный союз для сокрушения египетско-сирийского султана и отвоевания Иерусалима в пользу христиан. Посол Аргуна Раббан-Саума отмечает в своих мемуарах, что по поводу предложения хана Филипп IV ему ответил: «Если монголы, которые ведь не христиане, готовы бороться, чтобы захватить Иерусалим, то тем более оснований вступить в борьбу нам. Коли богу будет угодно, мы двинемся с армией». Но богу, очевидно, это было неугодно, ибо, несмотря на все увещания пап и заверения Филиппа, дело дальше проектов крестового похода не пошло. У Филиппа, как замечает один исследователь, было только одно желание — под предлогом крестового похода конфисковать земли, принадлежавшие духовно-рыцарским орденам.
Филипп IV и Бонифаций VIII.
Переписка с монгольскими ханами была только эпизодом в сложной дипломатической деятельности Филиппа IV, в правление которого были заложены основы всей дальнейшей французской дипломатии. Царствование Филиппа IV отмечено большим количеством переговоров, которые имели целью либо предотвращение войн, либо прекращение их, либо, наконец, территориальные приобретения. Все это содействовало развитию и усовершенствованию французской дипломатии. Дипломатия стала играть весьма важную роль, подготовляя выгодные союзы и вызывая к жизни мощные коалиции. Раньше дипломатические сношения с иностранными государствами сводились к редким и кратковременным миссиям. Переговоры велись большей частью устно. Лишь при Филиппе заведены были письменные дипломатические сношения, и посольства стали более частым явлением. Представителями дипломатических миссий по-прежнему оставались капелланы и духовники короля; при составлении договора присутствовали нотариусы, формулировавшие его содержание в ясной письменной форме, свидетельствовавшие подписи и пр. Договоры составлялись обычно на латинском языке, переговоры же обыкновенно происходили на французском. Начали уточняться и принимать более устойчивый характер и внешние формы переговоров.