Перед самым наступлением начальник штаба решил перебраться поближе к передовой. Нашему взводу было приказано построить штабную землянку в ближайшем к НП лесу. Придя проверить ход работ, я обнаружил, что за сутки, данные на все строительство, в глинистых сухих грунтах, солдаты вырыли не более половины проектной глубины. Посчитав, что при работе ломом и лопатой потребуется еще не менее 2-х дней, я решил ускорить работы путем взрыва. Изготовили связку из противотанковых гранат. В середину заложили гранату Ф-1 - «лимонку» с отогнутыми усиками чеки. В центре окопа вырыли яму и заложили туда связку, привязав к чеке провод. Теперь стоило дернуть за провод, привязанный к чеке, связка гранат взорвется и взрыв разрыхлит землю. Дернули. Чека выдернулась, а взрыва не получилось. В котловане получилась мина замедленного действия. Теперь оставалось только засыпать котлован обратно или оставить так, но это опасно. Может, кто-нибудь другой решит использовать яму для укрытия. В любом случае, время на строительство штаба увеличивается еще на сутки-двое. Я решил мину извлечь. Несмотря на просьбы солдат, не подвергать себя почти стопроцентной опасности, спускаюсь в котлован. Штык-ножом осторожно раскапываю землю, уже сильно утрамбованную нами, при попытке взорвать мину с помощью связанных жердей. Нахожу рычаг, прижимаю его пальцем, затем освобождаю связку от земли и выбрасываю ее из котлована. Сильный взрыв - и опасность ликвидирована. Строительные работы были продолжены. И напрасно. Началось наступление. Переезжать штабу было некогда и незачем.
11 июля 1943 г. дневная жара уступала ночной прохладе. Кругом тишина. Даже стук пулеметов прекратился. Мы вышли из прокуренного насквозь блиндажа наблюдательного пункта.
- Вот, и кончилась наша мирная жизнь, - сказал Митягов. Кто-то спросил «Это почему?».
- Разве не видишь? Смотри, - ответил Митягов и показал рукой. Сразу все обернулись в направлении вытянутой руки. Справа от нас к берегу Оки двигалась колонна пехоты. Шли, как бы, крадучись. Ни команд, ни разговоров. Позже мы узнали, что это был штрафной батальон.
Почуяв близкое начало - наступление с форсированием реки, все, как бы обмякли и притихли. По опыту мы знали, что это будет завтра на рассвете, Каждый думал о своем. Раздалась музыка. Из-за Оки неслись звуки какой-то очень волнующей мелодии. Мы слушали песни и музыку и в то же время из головы не уходили мысли о завтрашнем дне.
Из НП вышел майор Антонов. Несколько минут слушал песню, резко повернулся и со словами «Сейчас ты замолчишь!» нырнул под плащ-палатку дверного проема. Через несколько минут с наших огневых позиций послышались пушечные выстрелы и тут же в районе громкоговорителя стали рваться снаряды.