— С тобой все в порядке?
— Да, — она пыталась не реагировать, когда Джордан снова коснулся ее.
Если она не будет сидеть смирно, так и останется связанной!
— Тебе больно? Веревки жмут или что?
— Нет, нет, продолжай. Со мной все будет нормально.
Ей следовало бы догадываться, сколько доброты и силы заключено в его руках. Она видела это в своих исследованиях. Глубокие синие и перистые красные линии на его соматосенсорной коре головного мозга означали, что доктор Карпентер был чувствительным человеком с обостренным чувством осязания. Неудивительно, что Анджела была смущена. Когда Джордан касался ее, чувственные сигналы стремительно пронизывали тело девушки, и она могла думать только об этом. Что-то горячее пронзило ее ладонь.
— О!
— Что случилось, Анджела?
— Я не знаю, — она покачала головой. — Я не знаю.
Джордан нежно повернул девушку, чтобы посмотреть на нее, и произошло нечто неожиданное. Может быть, это были ее глаза.
Может быть, они молили его поцеловать ее, может быть нет. Но он взглянул на ее губы с таким нескрываемым желанием, что Анджела наклонилась к нему, предлагая его губам свои губы. Джордан боролся с желанием. Анджела смотрела, как его челюсть сжалась, и это возбуждало ее.
— Анджела, это только все осложнит.
— Я знаю, знаю, — она начала отодвигаться от него, когда он схватил ее за руки и притянул ее губы к своим.
— Не делай так, — предупредил он. — Не отодвигайся, когда я так сильно хочу поцеловать тебя.
Его губы были такими же волшебными, как и его руки. Этот поцелуй вынес наружу все чувства, которые у нее были, и, о Боже, что это были за чувства! Восхитительные и клокочущие. Анджела приподнялась, но он ее опустил, схватив за руки. Их тела слились под горячим натиском ощущений. Ее грудь прижалась к его груди, и если бы не простыня, они бы соприкоснулись обнаженной кожей. Возбужденные, они были похожи на жаркий костер во тьме ночи.
Когда Джордан отпустил девушку, ее простыня сползла до талии.
— Ты прекрасна, — прошептал он. — Боже, как ты прекрасна.
Анджела, пытающаяся избавиться от веревок, застонала. Она не могла больше терпеть. Чувство внизу живота было слишком сильным.
Что-то нестерпимо мучило ее, целиком захватило ее мысли.
— Развяжи меня, — молила она.
— Не думаю, что могу это сделать, — сожаление в голосе Джордана боролось с голодом во взгляде.
— Так помоги мне, Боже, я не… Почему нет?
— Потому что я хочу тебя такой… в моей власти.
Анджела замерла. Даже дышать, казалось, было опасно. Это была отдача, которую она так долго ждала — он ждал своего шанса, когда она не сможет остановить его… и было чувство, что она будет наслаждаться каждым мгновением, будучи в его власти…