- Перестань топтаться, - прикрикнул на него Порфирий. - От твоих верчений голова кругом идет! - И повернулся к князю - Уж конечно, перебили бы, как пить дать! Эти молодцы не в бирюльки играть с нами собирались, у них все серьезно было задумано, как у больших. И морок, дурман сонный, очень качественно на нас навели, с умом. Вот Серый и не оклемается все еще до сих пор.
- Вот зараза! - с чувством чертыхнулся Ольгерд. - Так, стало быть, у них и волхв, какой никакой имелся?
- Имелся, - подтвердил старец, обходя посолонь лежащих на земле мертвяков. - Я даже больше тебе скажу, княже. Только этот волхв один и ушел от твоих молодцев. Видишь, след? - И Порфирий указал на слегка примятую траву. Потревоженный кустик, облетевший пух серебристого одуванчика ясно указывали, куда в спешке сбежал ведун.
- Далеко не уйдет, - решил князь и уже было направился в чащу, но старец перехватил его.
- Ни к чему это, зря только время потеряешь. Он здесь наверняка каждую тропочку знает, да и ловушек, как пить дать, насторожил. Время позднее, надо быстрее ехать. Здесь заночуем- пропадем.
Князю пришлось согласиться, и через несколько минут дружина уже снова скакала верхами по неверной и обманчивой лесной дороге.
Однако Ольгерд бы не был самим собой, если бы напоследок не постарался уесть Порфирия.
- Здорово ты колданул, отче, - медовым, полным сладкой патоки, голосом пропел он, слегка привстав на стременах. - Раз - и нету листочков! А говорят, грех это, ведовством то заниматься? Так, аль нет?
- Грех, - спокойно подтвердил Порфирий. - А что, лучше бы было спокойно дать перестрелять всех твоих людей, да и тебя, княже, заодно?
Крыть Ольгерду было нечем. Старец пристально взглянул на него и под пристальным прищуром темных глаз князь почувствовал себя глупым мальчишкой, которому впору каяться за сломанный отцовский меч.
- Ты так мало знаешь про меня, Ольгерд, - продолжал старец. - Пусть оно лучше так и остается. А что до грехов касаемо, так каждый из нас выбирает: тот грех или иной. Без греха один отец наш небесный.
Дальше они ехали молча. Припять встретила их колдовской фиолетовой гладью и загадочным молчанием. Усталые лошади радостно погрузились в воду, избавляясь от приставаний наглой болотной мошкары.
- Ну, вот почти и добрались, - подъитожил князь, сплевывая на сочную кинжальную болотную осоку. - Теперь веди нас, показывай ваше чудо-юдо. - Последние слова были обращены к кузнецу. Тот переносил путешествие на рысях не больно хорошо, а после переправы вид его был поистине жалок: мокрая истерзанная одежа почти не прикрывала стертые в кровь ляжки. Скривившись, он поворотился к князю: