- А я при чем? Коли болеет, так зовите к нему лекаря или знахаря.
- Нутром чую, не в хворобе тут дело, - тянул свое Шиш. - Сходи к нему, глянь. Нешто сирины да листья красные белый свет тебе застили? Тому ли твой бог учил?
- Молодец, уел ты меня, старого, - развеселился отец-настоятель. - Так и быть, наведаюсь к твоему князю.
С первого взгляда на лицо Ольгерда, монах понял, что пришел не зря. Князь полулежал в кресле, вытянув длинные ноги к огню. В горнице, не смотря на жаркую погоду, топили. Под глазами болящего залегли синие тени, нос заострился, а бледность лица отдавала желтизной лежалого сала.
- Прихварываешь, князюшка? - неожиданно ласково промолвил Порфирий.
- Да нет, отче. Просто устал я чего-то, - словно через силу отозвался Ольгерд . - А ты уж боле не серчаешь на меня, пришел?
- Кто старое помянет, тому глаз вон, - отшутился монах. - А я ведь и на свадебном пиру у тебя не гулял, так подарочек принес тебе да княгине молодой. Глянь!
Старик достал из глубин рясы крошечную богато изукрашенную шкатулку. Повертел ее в руках, понажимал, и вдруг зазвучали колокольцы, и крышечка распахнулась. Внутри под музыку двигались и поворачивались, словно живые, две белые собачки.
- Колдовство, - без всякого выражения молвил Ольгерд.
- Нет, батюшка, механика. Игрушка заводная. Гляжу, не понравилась тебе. Дозволь княгине показать, может, ее порадую.
Князь вяло махнул рукой, разрешая.
За дверью настоятеля уже ждал Шиш, чуть не подвизгивая от нетерпения.
- Ну, чего с ним? Не мучь, отче, говори !
- Потом, все потом, - Порфирий как большая черная птица стремительно летел вперед. - К ней веди, да поскорее.
Они застали Несмеяну неподвижно сидящей за столом в светлице. На положенные приветствия княгиня только кивнула и продолжала по-прежнему неотрывно смотреть перед собой. Коробочка с заводными собачками нимало не взволновала ее, хотя набежавшие служанки вовсю охали и всплескивали руками от удивления. Видно, глядя на их реакцию, византийская царевна слегка оттаяла и сделалась более любезна. Она даже встала и произнесла несколько любезных слов на прощание.
- А теперь- к князю. - Монах уже не бежал, его походка сделалась усталой и ковыляющей.
Ольгерд все полулежал в кресле, даже не сменив позы.
Порфирий обрушился на него с порога:
- Ты кого за себя взял?
Князь изумленно поднялся:
- Белены объелся, что ли?
Но черноризец не унимался:
- Со мной-то все в порядке, а ты вот чуть жизни не лишился, дуралей! Думаешь с чего Несмеяну так скоро и быстро за тебя отдали? Кто ты для них? Дикарь, голытьба, князек северный! А царевну византийскую чуть ли не в седмицу за тебя сговорили. С рук сбыть обрадовались, вот почему!