Она встала и с виноватым видом расправила черное бумазейное платье, собираясь уйти, но Хелена, протянув руку, остановила ее:
— Прошу вас, не беспокойтесь, миссис Вейнрайт. Вполне естественно, что вы думаете о его светлости как о хозяине Ричарде, и я нисколько не возражаю. Мне бы очень хотелось побольше услышать о его детстве. Так что я была бы рада, если бы вы могли уделить мне еще несколько минут в будущем.
— Ну конечно, миледи, — охотно согласилась экономка, почувствовав большое облегчение оттого, что ее неосторожная оговорка прошла без последствий. — Я буду очень рада.
Хелена проводила женщину до дверей. На пороге она на мгновение остановилась и спросила:
— Скажите, старый дом — Маркфильд-Холл — насколько далеко находится от Вестпарка?
— Примерно в двух милях езды по дороге направо. Но если вы хотите увидеть его светлость в конюшнях, миледи, то лучше срезать дорогу и ехать через лужайку, вдоль реки к старому пешеходному мостику, который ведет через реку прямо к Маркфильду. Оттуда можно увидеть стену старого Холла и конюшни позади огороженного стеной сада. Это прекрасная прогулка займет у вас не больше двадцати минут.
* * *
Взяв соломенную шляпу и легкий хлыст, Хелена покинула дом через двойные двери гостиной, вышла на террасу и легко сбежала по ступенькам. Потом пересекла лужайку и направилась к тропинке, которая шла по берегу речушки, служившей границей между двумя имениями. Как и сказала миссис Вейнрайт, дорога оказалась приятной. На одной стороне тропинки огромные ивы свешивали свои только что распустившиеся ветви в воду, а с другой стороны живая изгородь из розоватого бука отгораживала огороды и грядки лечебных трав. Хотя была только середина апреля, воздух был прозрачный и приятно теплый. Задумчиво бредя по солнцу, Хелена наслаждалась окружающей ее красотой: огромными скоплениями нарциссов, украшавших заросшие травой берега реки, и восхитительными пучками первоцветов, фиалок и чистотела, укрывавшихся между корнями деревьев. Она остановилась и с трепетом наблюдала за парой лебедей, горделиво проплывших мимо нее, а затем громко рассмеялась при виде шумного семейства уток, толкавших друг друга, чтобы занять место у берега.
Именно такое имение ей всегда хотелось иметь, и она убеждала отца продать его бизнес и уехать из города. При воспоминании об этом она горестно вздохнула. Наверняка его здоровье бы поправилось, окружи он себя таким безмятежным спокойствием, а сейчас она не была даже уверена в том, что сможет пригласить его погостить. После вчерашнего происшествия она бы не удивилась, если бы ее муж решил аннулировать поспешную женитьбу — решение, которое еще полчаса назад она бы приветствовала от всего сердца. Но ее беседа с миссис Вейнрайт посеяла в ее уме сомнения, и теперь она не могла примирить прекрасную характеристику лорда Маркфильда, которую дала ему экономка, с ее собственной, менее чем лестной.