— Не такой уж он маленький. Смотри. — Натан выпустил ее руку и показал вперед.
Клеменс поняла, что они взобрались на самое высокое место острова Ящерицы. Вокруг раскинулось море, островки на его, поверхности казались крошечными бусинами. Фрегат подошел к торговому судну со сломанной мачтой, и даже без подзорной трубы Клеменс видела суету на обеих палубах — моряки с военного корабля помогали чинить мачту.
— Скоро это торговое суденышко будет в безопасности, — сказала Клеменс. — И они, наверное, укажут фрегату, в каком направлении удалился «Морской скорпион».
— Они не найдут нас, если мы не подадим сигнал, — задумчиво проговорил Натан. — Огонь вполне подойдет, но здесь его зажигать бесполезно, а ты, наверное, будешь против того, чтобы подпалить «Морского скорпиона».
— Когда на нижней палубе заперты люди? Конечно, я буду против! — Клеменс опустилась на камень и посмотрела на Натана. — Ты действительно хочешь выдать Мактирнана и его команду?
— За вознаграждение? Да. Я бы придумал, что делать с деньгами.
Натан поднес к глазам подзорную трубу, осматривая не только море, но и более крупный остров в стороне от них.
— Это…
— Рискованно? — Он опустил трубу и посмотрел на Клем.
Девушка нахмурилась:
— Да, это, конечно, рискованно, Мактирнан вырвет тебе сердце. Я о другом. Ты же вступил с ними в соглашение, вроде как подписал договор.
— Честность среди воров? Ты думаешь, я буду соблюдать уговор с шайкой убийц?
— Я знаю, это звучит странно, просто… чужой грех своего не искупает.
— Значит, по-твоему, верность — это некая абсолютная добродетель, и я, присоединившись к пиратам, должен хранить ее? Да ты моралистка, Клем.
— Вовсе нет! — запротестовала она. — Не хочу никому быть судьей.
— Но сейчас ты судишь меня?
— Да, — ответила она, чувствуя, что совершенно запуталась.
Она ненавидела моральную неразборчивость, его моральную неразборчивость. Почему он не может быть героем? Как она могла даже подумать о том, чтобы заняться любовью с таким человеком?
— Значит, ты не можешь больше доверять пиратскому перебежчику? — спросил Натан.
— Я не должна. Но я доверяю тебе в одном. — Клеменс опустила глаза. — Я верю, что ты не предашь меня, как бы глупо я себя ни вела.
— Да, в этом ты можешь на меня положиться. Правда, я поцеловал тебя…
— Я тоже этого хотела, — просто сказала Клеменс, упорно глядя в землю. — Оба раза. И ты не пошел дальше поцелуев. Слава богу, — поспешно добавила она.
— Ты — девственница, Клеменс, — резко отозвался Натан, а я джентльмен, то есть был им. И я говорил тебе, что соблазнение невинных девиц не по моей части.