— Ну, ладно. Так ты сегодня бешеный? Ты собираешься все испортить? Ты схватишь сотрудника управления и убьешь его, чтобы все остальные навалились на тебя? Тогда тебя посадят в камеру, и ты будешь заниматься онанизмом и распевать: «Благослови, Господь, Америку и Никсона».
Она ударила дуплетом. Прежде Далиа пробовала спускать эти курки по одному, а теперь решила посмотреть, как они подействуют вместе.
У Лэндера была острая память. Когда он бодрствовал, воспоминания заставляли его болезненно морщиться. Когда спал, они заставляли его вскрикивать.
* * *
Онанизм. Северо-вьетнамский охранник застает его за этим занятием в камере и заставляет дрочить перед строем.
«Благослови, Господь, Америку и Никсона». Написанный от руки плакат, который офицер ВВС поднес к иллюминатору С-141 на военно-воздушной базе Кларк-Филд на Филиппинах, когда пленники возвращались домой. Лэндер, сидевший по другому борту, прочитал плакат задом-наперед. Бумага просвечивала на солнце.
* * *
Он взглянул на Далию глазами-щелочками. Рот его приоткрылся, лицо стало вялым. Наступил опасный момент. Он нудно тянулся секунда за секундой. В солнечных лучах медленно клубилась пыль, она летала вокруг Далии и безобразного короткого дробовика возле кровати.
— Тебе нет нужды убивать их поодиночке, Майкл, — тихо сказала Далиа. — И заниматься тем, другим делом. Я хочу сама делать это для тебя. Я люблю это делать.
Она не врала. Лэндер всегда распознавал ее ложь. Его веки вновь разомкнулись, и мгновение спустя он уже не слышал стука собственного сердца.
* * *
Коридоры без окон. Майкл Лэндер шагает в затхлом воздухе правительственного учреждения. Охранники в синей форме проверяют свертки. У Лэндера свертков нет.
Девушка в приемной читает роман «Сиделка, на которой хочется жениться».
— Меня зовут Майкл Лэндер.
— Вы взяли номерок?
— Нет.
— Возьмите, — велит девушка.
Он взял кружок с цифрами с подноса возле стола.
— Какой у вас номер?
— Тридцать шестой.
— Как вас зовут?
— Майкл Лэндер.
— Инвалидность?
— Нет, я сегодня должен пройти собеседование. — Он протянул ей письмо из управления по делам ветеранов.
— Садитесь, пожалуйста. — Она повернулась к микрофону: — Семнадцатый.
«Семнадцатый» — болезненного вида молодой человек в виниловом пиджаке, пронесся мимо Лэндера и исчез в кабинке позади стола секретаря.
Примерно половина из пятидесяти кресел в приемной была занята. Тут сидели в большинстве своем люди молодые, которые в цивильном платье выглядели так же неряшливо, как прежде в униформе. Перед Лэндером уселся человек с лоснящимся шрамом над виском, который он тщился прикрыть волосами. Каждые две минуты он вытаскивал носовой платок и сморкался. У него было по платку в каждом кармане.