— Ну что, Сапог, как тебе видуха Афгана. Красиво? — спросил я Сапога, показывая на зарево заката.
— Да, нормально, — ответил Сапог.
— Э-э-х! Ну что, пацаны, может обдолбимся на фоне этой красоты?! — воскликнул Хасан, после чего достал чарс и пару сигарет.
— Забивай, Хасан, забивай, сейчас не грех курнуть, никаких тебе обломов, ни жары, ни ветра, ни стрельбы, — ответил я ему и спросил Сапога: — Сапог, а давай курни немного плану, а то ведь так и не поймешь всей этой жизни до конца.
— Ну ладно, попробовать можно, — ответил, колеблясь, Сапог.
— Курни-курни, Сапог, а то ведь не познаешь настоящего кайфа, — добавил Хасан, забивая сигареты.
— Туркмен, а ты как насчет курехи? — крикнул я в люк.
— Не, я не буду, мне и так ништяк.
— Ну, как хочешь, наше дело преложить.
Хасан прикурил одну сигарету и передал мне, я пару раз затянулся и передал косяк Сапогу.
— На, Сапог, держи, втягивай дым вместе с воздухом. Видел, как я делал?
Сапог кивнул и взял косяк, он его повертел, потом поднес к губам и начал втягивать дым.
— Сапог, ну че ты ссышь, ближе подноси «гильзу», не бойся косяк тебя не укусит, — сказал я.
Сапог затянулся и стал кашлять.
— Я же тебе говорю, с воздухом тяни, дурак.
Откашлявшись, Сапог сделал еще одну затяжку, но уже послабее, выпустив дым он произнес:
— Я слышал, что с первого раза обычно не цепляет.
— Где это ты слышал? — спросил Хасан, и затянулся дымом от второго косяка.
— На гражданке еще, — ответил Сапог.
— Это на гражданке с первого раза не цепляет, а в Афгане цепляет еще до того, как косяк забьешь, — сказал я, смеясь.
— Почему? — спросил Сапог, выпуская дым, и одна бровь его резко поднялась вверх.
Я заметил, что Сапога уже начало накрывать, но он об этом пока еще не знает.
— Да ты передавай косяк дальше, а то с брони свалишься, — сказал я Сапогу.
— Че?
— Косяк, говорю, передавай Татарину. Замкнул что ли?
— А-а. А почему? — вдруг ляпнул Сапог, отдавая косяк Уралу.
— Че почему? — я уставился на Сапога.
— Почему в Афгане сразу цепляет?
— Потому что на гражданке беспонтовая солома, а здесь чарс. Понимаешь? — ответил Хасан.
— А-а.
— А где твой автомат? — спросил я Сапога.
— В БТРе.
— Ты посмотри, — вот мой автомат, у Хасана, вон, автомат с собой, у Урала, — я посмотрел на Урала, и не увидев у него гранатомета спросил: — А где твоя труба, Татарин?
— Да ну ее нах-й.
— А если духи?
— Ну и х-й с ними.
— Татарин, ты че, давай тащи свою трубу сюда.
— А на хрена она мне?
— Будешь духов ею глушить, как булавой, ты же потомок Чингиз-хана.
— Да отвяжись ты, Юра, лучше Сапогу, вон, мозги парь.
Сапог в это время пытался втиснуться в люк, у него это получилось, правда, с трудом, после этого мы его на броне в этот вечер больше не видели. Видно тяжко было Сапогу, на измены упал, но ничего страшного, по первой такое случается со всеми.