— Доминик! Собирай скорее!
— Я не нарочно, мам.
— Это надо пресечь на корню, — буркнул папа.
Я не успел узнать, что значит «пресечь на корню», потому что появилась Джоан, тоже в белом халате, тоже с песочными часами, вся такая важная.
— Привет, мой дорогой и самый любимый джентльмен!
Вот! Она ко мне пришла, а не к этому, в кроватке.
— Хочу представить тебя моим коллегам. Можно, Гарри?
Она еще спрашивает.
Мы прошли восемь длиннющих коридоров, раз шесть или десять катались на лифтах, и я сам нажимал кнопки.
Куда бы мы ни пришли, все говорили:
— Какой красивый парень. Твой?
— Да, он просто чудо, — отвечала Джоан. — Жаль, что не мой.
Она показала меня всем своим подругам — там, где лечили сломанные кости. Я даже видел рентген чьей-то ноги, со всякими шурупами в ней. А один доктор разрешил мне поиграть со стетоскопом. Папа, кстати, никогда не разрешал, потому что это не игрушка. Какая-то медсестра подарила мне особую медицинскую ручку. Еще у нее на столе лежала упаковка «Кит-Кат». Я дал ей поиграть с пластилином и за это получил шоколадку. Одна старушка показала мне руку в гипсе и предложила что-нибудь на нем нарисовать. Все пришли в восторг, когда я написал свое имя. Жутко удивились.
— Не стоит, Джоан.
В банном халате мама выглядела очень худой и сгорбленной, придавленной такой тяжестью, что, казалось, дверной косяк не выдержит, сломается и весь дом рухнет. Джоан перестала тереть ванну и посмотрела на маму. Загар Джоан почти исчез.
— Не беспокойся, я…
Мама еще сильнее согнулась и отступила.
— Гарри, иди сюда, помоги Джоан.
Пришлось идти. Если б захотел, я, конечно, нашел бы способ увильнуть. Но решил, что лучше помочь Джоан. Даже хорошо, что есть чем заняться. Джоан плеснула вонючей жидкости из бутылки, сунула мне в руку щетку и опять принялась драить ванну. Я набрал в грудь воздуха, задержал дыхание и, наклонившись к унитазу, стал тереть его, прямо внутри.
— Гарри, мама всегда спит допоздна? Вот как сегодня?
— А сколько сейчас?
— Около трех. Смелее, юный джентльмен. Это всего лишь унитаз. Он тебя не укусит.
Хлопнула дверь — Отис и папа вернулись из супермаркета.
Я стал тереть как сумасшедший. Прилипшая к стенкам грязь на глазах отваливалась. Оказывается, это не так уж противно. Все-таки хорошо, когда все чисто.
— Дело в том, тетя Джоан… — Я вздрогнул. Так всегда говорил Дэниэл. — Даже не знаю, что ответить. Дни теперь слились в один.
— Как по-твоему, она не слишком много времени проводит в кровати? — спросила Джоан, понизив голос, словно это был какой-то секрет.
Я почистил под ободком унитаза, как в рекламе учили. Ну как ей скажешь правду?