Билет из мелованной бумаги уже лежал во внутреннем кармане его куртки, вложенный в паспорт, а в потертом кожаном кошельке хранился небольшой капитал в виде тоненькой пачки американских долларов. Не шиканешь особенно. Скромных по туристическим меркам денег должно было хватить на недельное пребывание за границей. Именно на пребывание. Но Сергея это не огорчало — понимал, что не на курорт едет. Больше его заботил вопрос о длительности этой поездки, ведь не дали и дома-то побыть толком.
Стоя в зале ожидания, немного в стороне от основной массы пассажиров, уже выстраивающихся в длинные очереди к терминалам, Павлов терпеливо выслушивал речи находившегося здесь же адмирала, на удивление неплохо смотревшегося в штатском.
— Эх, сейчас бы тоже махнуть на юг! — Сорокин мечтательно зажмурился, вынул руки из карманов своего серого плаща и заложил их за спину. — Завидую я тебе, Сергей! Солнце, море, белоснежные яхты… эх!
Павлов вяло улыбнулся шутке и переложил из руки в руку черную спортивную сумку. Темно-синие джинсы с эффектом потертости, клетчатая рубашка, коричневая кожаная куртка — в таком виде он нисколько не походил на офицера спецназа ВМФ, да и не должен был походить. Для окружающих он — обычный турист, вырвавшийся из заевшей до чертиков повседневщины, жаждущий хоть ненадолго сменить дождливую московскую осень на вечное кубинское лето. На Острове свободы начинался самый разгар туристического сезона, поэтому легенду решили не усложнять. Хотя могли бы и дипломатические документы справить, чтобы досмотров разных избежать. Но тот, с кем согласовывалась оперативная часть этого мероприятия, видимо, посчитал, что так будет надежнее. Что ж, ему виднее. Честно говоря, Сергей очень не любил подобные превращения. Ну не представлял он себя Джеймсом Бондом, и все тут. Не его это амплуа. Однако никуда не денешься, приказ есть приказ.
— Значит, никак клинок мой с собой взять нельзя? — уже потеряв надежду, в очередной раз спросил он.
— Ну что ты как ребенок, в самом деле? — адмирал укоризненно глянул ему в глаза. — Думаешь, я не понимаю, что для тебя этот нож значит? Но, во-первых, внимание к себе привлечешь, а оно тебе ни к чему. А во-вторых, ну договорюсь я со здешней таможней, а за океаном его у тебя конфискуют — и дело с концом. Сам же не рад будешь. Поэтому послушай старика и не забивай себе голову.
Полундра сокрушенно вздохнул:
— Жене моей его передайте тогда… Если что… Для сына…
Сорокин вскинул на него суровый взгляд и железным голосом скомандовал:
— Отставить глупости, старший лейтенант! — и, уже смягчившись, добавил: — Сам придешь и заберешь.