– Но он же бог… – изумленно пробормотала Пегги Сью. – Он же должен быть неуязвим, верно?
Цыганка покачала головой.
– Нет, – отозвалась она. – Он потратил всю свою божественную силу, помогая вам похитить урну. Теперь ему нужно много времени, чтобы восстановиться, но он так плох, что, боюсь, долго не протянет.
Горилла слабо вздрогнула, неловко двинув огромной лапой. Чуть приоткрыв стекленеющие глаза, она собрала последние силы, чтобы послать телепатический зов: «Верните меня… в зверинец… Мои товарищи… смогут меня… вылечить… Но для этого я… должен быть… рядом с ними…»
– Боже мой! – вскричала Пегги. – Конечно же, он прав, мы должны были сами догадаться!
Вскочив на ноги, она позвала остальную труппу на помощь, чтобы дотащить гориллу до шапито.
Нужно было спешить: если бы Гипнозус умер, даже вся магия богов-зверей не смогла бы вернуть его к жизни.
Дело оказалось нелегким: усталые, измученные долгим представлением старики выбивались из сил, пытаясь тащить огромного тяжелого зверя к цирковому шатру.
Кровь гориллы пачкала роскошные новые костюмы, артисты спотыкались и кряхтели, надрываясь.
Пегги так нервничала, что даже забывала плакать.
Наконец Гипнозуса втащили под синий шелк шатра, и теперь инопланетные звери могли приняться за работу. Прикладывая всю свою удивительную силу, они посылали своему вождю исцеление, и его раны закрывались одна за другой.
– Он был на пороге гибели, – тихонько вздохнул синий пес. – Признаться, я думал, что ему конец.
– Я тоже, – призналась Пегги. – Эти люди такие жестокие… Просто уму непостижимо.
– Нам надо уходить отсюда, – вмешалась Мария-Женевьева. Будучи принцессой, она не раз принимала участие в псовой охоте, так что происшедшее ее особенно не взволновало.
– Что-что? – растерялась Пегги.
– Говорю, нам надо поскорее уходить, пока дворцовая стража не обнаружила похищения.
– Она права, – подтвердила горилла, приподнимаясь на локте. – Разбирайте шатер, скорее.
Все спешно принялись за работу, и вскоре шатер разобрали, сложили и погрузили на телегу. Лошадей впрягли в фургоны, клетки поставили на колеса. Когда в замке стали темнеть последние окошки, караван тронулся в путь. Двигаясь без отдыха, он имел шанс достигнуть границы еще до рассвета. Мария-Женевьева нервно поглаживала крохотную урночку из голубого фарфора, которую ей вручила сестра.
– Лишь бы никому не вздумалось проверять крипту, – пробормотала она. – Теперь, когда замка больше нет, железная дверь может распахнуться от простого сквозняка.
– Я знаю, – буркнула Пегги Сью. – Но скажи, кому придет в голову, что можно взять и уменьшить огромный сосуд весом в тридцать пять тонн? Мы были достаточно осторожны, чтобы не обнаружить своих способностей во время представления. Наши номера были довольно посредственные, и мне кажется, зрители в основном скучали, особенно король. И очень хорошо: он никогда не подумает, что это мы его ограбили.