В углу комнаты стояло с полдюжины тележек, заваленных постельным бельем. Гарольд шагнул поближе и закашлялся от ударившего в нос смрада. То были мятые простыни, выпачканные экскрементами, засохшей кровью и рвотной массой.
У него на лбу выступили капельки пота, и он, смахнув их дрожащей рукой, двинулся к топке. По мере приближения к котлу жара усиливалась. На выступе, рядом с закрытой дверцей, лежала пара грубых рукавиц, набор длинных щипцов и гаечный ключ. Тут же была навалена гора угольных брикетов, от обломков которых в горячий воздух поднималась черная пыль.
Гарольд отчетливо различил рев бушующего пламени, и тело его стала сотрясать еще более неудержимая дрожь.
В его воспаленном мозгу возник кошмарный образ матери. Охваченная огнем, с отпадавшей от лица и рук кожей, она что-то держала в своих пылающих руках. Это был маленький брат Гордон — огненный шар с торчащим из него черным обрубком руки...
Гарольд крепко зажмурил глаза, пытаясь отогнать страшное видение. Он сделал шаг назад, подальше от печи.
— Гарольд!
Он чуть было не закричал, услышав голос за спиной. Обернулся. Лицо его пылало, дыхание стало частым и прерывистым.
В дверном проеме стоял Уинстон Гривс.
— С вами все в порядке? — обеспокоенно спросил негр, видя, что напарник чем-то встревожен.
Гарольд кивнул и едва слышно произнес:
— Прошу прощения. Я тут бродил и зашел в эту комнату.
Гривс понимающе кивнул.
— Котельная, — пояснил он. — Бойлер отапливает часть больницы. А это, — он указал на генератор, — служит как запасной вариант. На случай перебоев в работе центральной системы электрообеспечения он автоматически включается в режим.
— А что там? — Гарольд кивнул в сторону тошнотворно пахнувших тюков с бельем.
— Они лежат здесь до тех пор, пока прачечная не заберет их в стирку. Которые уже не годятся, мы сжигаем.
Чернокожий повернулся и повел Гарольда прочь, прикрыв за собой дверь. Они пошли обратно по коридору к лифту.
— В любом случае я собирался показать вам котельную, — сказал Гривс. — За этим мы и спустились сюда. Сегодня днем нам придется выполнить там кое-какую работу.
Гарольд с трудом проглотил слюну, но ничего не сказал. Мягко, почти бессознательно он коснулся изуродованной щеки и подумал об ужасном, невыносимом жаре внутри топки, и вновь в его сознании возникли образы горящих в огне матери и брата. Гривс только что сказал ему, что им придется выполнить кое-какую работу... Какую же? Голова шла кругом.
Пока они ждали лифт, у Гарольда взмокла спина.
Без какой-либо видимой причины он ощутил, как его охватывает ужас.