Между оградой и насыпью оставалась узкая полоса свободной земли, всего метров в пять.
— Не стоит повышать голос на брата своего, — вступил в беседу Колючий.
— На брата! — Я криво усмехнулся. — С чего бы это вы мне в братья набиваетесь? А?
Возможно, я наговорил бы много ерунды, но тут засигналили импланты, а потом и обычный слух дал знать, что по железной дороге катит нечто большое и шумное. Донёсся тяжёлый лязг, грохот и пыхтение, сменившиеся протяжным шипением и стуком, и насыпь принялась ритмично подрагивать, точно от страха.
— Набива… — Синдбад осёкся, он тоже уловил приближающийся грохот.
Раскатывающие по железным дорогам чугунки произошли от стоявших в московских депо локомотивов. Слезать с рельс они так и не научились, но зато обзавелись многими опасными привычками и умениями. Столкнуться с таким биомехом нос к носу ничуть не менее приятно, чем с бульдопитеком или носорогом.
А возможности избежать встречи у нас почти и не было.
Если только сигануть через ограду в парк, во владения неодруидов, в гости к шипастым кустикам, при виде которых дедушку Мичурина хватил бы удар. Потом, правда, нужно будет выпутаться из «ласковых» растительных объятий, а затем ещё и объясниться с хозяевами.
— Перескочим через ветку и укроемся с другой стороны? — спросил Колючий.
Мысль дельная, вот только времени на воплощение её в жизнь у нас нет.
— Не успеем, — я покачал головой. — Заляжем. Может, эта махина нас попросту не заметит.
Чугунки — создания малопредсказуемые, и если рапторы почти всегда нападают на людей, то представители других видов менее агрессивны. Даже бронезавр или дракон, произошедшие от военной техники, не всегда бросаются в атаку, завидев человека, что же говорить о бывшем локомотиве?
Он запросто может проследовать мимо, не обратив на нас внимания.
— Попробуем залечь. — Синдбад первым шлёпнулся на землю, мы с Колючим повторили его манёвр.
Насыпь задрожала сильнее, и показалась ползущая по рельсам туша, похожая на громадного слизняка, увешанного короткими щупальцами и чем-то вроде металлических ушей. Протяжный гудок возвестил, что кое-какие паровозные «органы» монстр сохранил, а щекотка у меня во внутренностях дала понять, что нас «увидели», что биомех обратил на нас внимание.
Тупая морда чугунка, покрытая бугристыми наростами, окуталась голубоватым сиянием.
— Это же… — прошептал бывший праведник.
— Не дёргайся! — шикнул я на него.
Полыхнуло, и мощный электрический разряд пронёсся над нашими головами, вонзился в ограду парка. Металлические прутья расплавились, точно были из воска, шибанула волна жара и резко запахло озоном.